"Владимир Горбачев. Торжество побежденного" - читать интересную книгу автора

нежно-сиреневым спешил лиловый, потом изумрудно-зеленый, зелень становилась
ярче, гуще, и в этот момент он понял, что необычного было в этих миамах. Они
не стояли на земле - они росли из нее. Он различал светящиеся отростки
(корни?), уходившие в почву.
Они все еще были неподвижны, только цвет менялся, все быстрее:
голубой - бирюзовый - синий - фиолетовый, он сгущался, уходя в черноту,
сливаясь с ней, и вдруг - новая вспышка, но не белая, а ярко-зеленая. В этот
момент пришли в движение щупальца. У каждого по-своему, каждое отдельно, но
в едином ритме - это было похоже на танец. И что-то происходило со стволами,
они тоже двигались - росли? или выбирались из земли? Стремясь рассмотреть
получше, он приподнялся - и внезапно все остановились и обернулись к нему. У
миамов не было лиц, не было глаз, но впечатление было именно таким: они
глядели на него, они его видели.
Он вскочил и бросился назад. Не останавливаясь, проскочил - как сквозь
огненно-ледяную воду - силовую завесу, в два прыжка преодолел пустое
пространство и нырнул в траву. Согнувшись, то и дело меняя направление,
бежал, ощущая на своей спине безглазый, изучающий, безжалостный взгляд -
скорей, скорей! Нога, запутавшись в траве, подвернулась, и он упал плашмя.
Было тихо. Никто за ним не гнался. Он почувствовал, что смертельно
устал. Лежать бы вот так, не двигаясь, на жестких стеблях, на мокрой земле,
упираясь больным коленом в какой-то камень - пусть! Но где взять воду? Без
воды он погибнет, сойдет с ума. Он с трудом поднялся, сделал несколько
шагов, потом сообразил, что не знает, в какую сторону надо идти. Он поднял
голову. На угольно-черном небосклоне виднелись два диска. Один маленький,
величиной с монету, сиял высоко в небе, другой, покрупнее, слегка обрезанный
с краю, стоял над самым горизонтом. "Ага, - сказал он, - вышла Мария,
значит, значит..." Он долго не мог понять, что же это значит и в какой
стороне искать ручей, потом все же решился и пошел.
"Значит, они могут укореняться, - размышлял он, пробираясь сквозь траву
(здесь она росла реже, идти стало легче). - Но почему этого никто не
наблюдал? Об этом не говорится ни в одном справочнике. И Росс об этом не
пишет. Может, это не миамы? Но нет, я же ясно видел - это они. Возможно,
существуют две разновидности? Или даже больше. А может, это часть их
жизненного цикла? И еще это поле. Человек бы не поставил такое слабое. С
нашей точки зрения оно неэффективно. Значит, это они?"
Под ногами чавкало все сильнее, потом он увидел внизу что-то блестящее,
и прежде чем понял, что это, ноги погрузились в лужу. Впереди среди травы,
отражая свет обеих лун, тоже блестела вода. Он не в силах был больше ждать:
опустившись на колени, зачерпнул полную пригоршню, потом вторую, пятую...
Вода отдавала гнилью и чем-то едким, почти наверняка она кишела смертельно
опасными микробами, но как трудно было остановиться! Он поднялся, чувствуя
себя значительно лучше. Теперь выбраться к скалам - да нет, хотя бы где
посуше - и спать.
Шорох в траве заставил его обернуться. Кто-то, не слишком скрываясь,
быстро приближался к нему. Он включил фонарик. В луче света застыло существо
размером с крысу, с гребнем на спине. Оно раскрыло пасть, блеснули мелкие
острые зубы. Свет задержал его лишь на секунду - крысоящерица бросилась
вперед. Инспектор выхватил бластер, нажал на спуск - мимо! Вторым выстрелом
он поразил зверька. Но тут же услышал шорох с другой стороны, в свете фонаря
блеснули уже две пары глаз. "Сколько же вас..." - пробормотал он. Держа