"Владимир Горбачев. Торжество побежденного" - читать интересную книгу автора

падении флайер раскололся надвое, хвост нелепо торчал вверх. Он ощупал ногу.
Кости были целы, но колено представляло собой кровавый синяк. Он подполз к
сержанту, разрезал на нем комбинезон, оторвал длинный лоскут и туго замотал
ушибленное место. Больно, но идти можно. Идти? Он вспомнил расстояние,
отделяющее его от базы, и лишь теперь ясно осознал свое положение. Почти 200
километров! Сколько дней он будет идти - пять, шесть? У него же нет никакой
пищи. Грибы? На крейсере его заставляли есть здешние грибы, это было
противно, но по крайней мере хоть как-то приготовлено. И потом, он не знает,
как выглядит то, что он ел, в своем естественном виде.
А главное - миамы! Как же он забыл о них? Он обернулся, осматривая
местность, рука нашарила кобуру - пусто. Он бросился к флайеру, обдирая
руки, рылся в обломках, наконец нащупал толстую рукоять. Счетчик заряда
стоял почти на нуле. Толку от такого оружия немного. У сержанта наверняка то
же самое. Можно попробовать вынуть лазерную пушку, заряд у нее полный, но
как он ее понесет? Нельзя ли подзарядить бластер от пушки?
"Опомнись, - сказал он себе. - Ты что, собираешься здесь воевать?
Одерживать победы? Ты должен добраться до базы, вот и все. Они ведь даже не
догадываются. Любым способом. Живой или..." Или? Он вновь склонился над
обломками, перебирал куски пластика, еще не вполне сознавая, что ищет.
Что-то, на чем можно... Если он погибнет при столкновении с миамами, и они
доставят тело на базу, как того, первого... Блокнот у него отобрали, бумаги
здесь, конечно, нет, на ней уже давно не пишут... Регистратор флайера! Он
отыскал какую-то железку, поддел ею панель, пластик затрещал... Он извлек
коробочку регистратора, включил - тот забормотал, повторяя последние
услышанные команды. Работает!
Что ж, пожалуй, можно идти. Сообщение можно записать на ходу. Хотя
нет... Он вернулся к телу сержанта. Поиски в карманах комбинезона дали ему
несколько кубиков концентрата и горстку сушеных грибов - вся добыча
умещалась на одной ладони. На сколько это можно растянуть? Скажем, на три
дня.
Последним его приобретением стал извлеченный из флайера компас.
Определив - весьма приблизительно - направление, он двинулся в путь, и тут
его взгляд упал на торчащий из кобуры разряженный бластер. Выбросить? Он с
сомнением повертел его в руках и засунул обратно.

VII

Вечерело. Тени огромных, высотой в три-четыре человеческих роста,
грибов (обилие наростов делало их похожими на оплывшие свечи) становились
все длиннее. Коричневые, у основания словно подернутые сизым инеем, стволы
стояли часто, сливаясь впереди в сплошную массу. Под ногами пружинил лиловый
мох - или это все же была трава? В воздухе плавал пряный запах; вначале он
показался приятным, но спустя некоторое время стал раздражать.
Инспектор облизал пересохшие губы. Он шел уже шесть часов и за это
время позволил себе лишь два коротких привала. Хотелось есть, но еще сильнее
его мучила жажда. Как он мог забыть о воде? Правда, во флайере ее наверняка
не было, но он даже не захватил с собой никакой посуды, во что ее можно было
набрать.
Местность понижалась, коричневые великаны стояли реже, реже, затем
кончились, он вышел на открытое пространство. Перед ним, радуя глаза сочной