"Василий Горъ. Пророчество " - читать интересную книгу автора

помыться... Сопровождаемые гоготом чувствующих свое всесилие Орденцев,
девочки, заливаясь слезами, прямо на себе стирали платья, отполаскивали
спутанные грязные волосы, нет-нет да и посматривая по сторонам в надежде
убежать. Однако каждый шаг в сторону карался пинком под ребра, и вскоре даже
самые боевые и стойкие девушки практически потеряли надежду. Поэтому
беспрекословно подчинились приказу выйти на берег и вернуться в свой шатер.
А еще через половину стражи я увидел Беату: сопровождаемая шестью воинами,
она гордо дошла до воды и, дождавшись, пока ей развяжут руки, спокойно
стянула через голову платье и занялась собой... Однако первая же попытка
одного из монахов дотронуться до ее груди закончилась довольно плачевно:
кинжал, до этого мгновения мирно висевший у него на поясе, вдруг оказался в
руке моей безбашенной сестры и через мгновение, двигаясь снизу вверх, пробил
кожу под подбородком и вошел глубоко в мозг. Не дожидаясь, пока тело Орденца
упадет в воду, Хвостик демонстративно повернулась к нему спиной и продолжила
стирку!
Как ни странно, но, кроме судорожно сжимаемых и разжимаемых кулаков,
остальные монахи ничем не выдали своего недовольства гибелью сослуживца: дав
девочке закончить стирку и мытье, они снова связали ей руки и проводили в
отдельную палатку, около которой тут же встали на пост восемь (!) монахов
третьего уровня посвящения!
- Ты знаешь, я почему-то не удивлен! - только и смог пробормотать
обалдевший Учитель и, подергав себя за седые усы, мрачно замолчал...
А к вечеру, совершенно озверев от ожидания, облазив все подступы к
лагерю, я решил, что нашел выход. Вернее, вход: озеро, со стороны которого
стояло меньше всего часовых, позволяло подобраться к палатке Беаты ближе
всего. Поэтому, дождавшись, пока окончательно стемнеет, я тихонечко отполз
было в сторону от дремлющего Учителя, но не тут-то было: Дед мрачно взглянул
на меня и вопросительно буркнул:
- Ну, что за гениальная мысль будоражит твои юные мозги,
герой-спаситель?
Пришлось объяснить свой план. Дед привстал с плаща, на котором лежал,
окинул взглядом изученный вдоль и поперек лагерь и расстроенно посмотрел на
меня:
- Мальчик мой, шансов на то, что у тебя получится, практически нет!
Ты - хороший боец, но далеко не всесилен! Их слишком много, сынок! Но...
давай попробуем - все равно ничего лучшего тут не придумаешь...
В общем, к началу Волчьей стражи мы, стоя по ноздри в воде метрах в
десяти от берега, наконец решили, что лучшего момента нам не представится:
очередной патруль, пройдя вдоль всех часовых, стоящих по периметру лагеря,
направился на смену; костры, разожженные вечером, порядком прогорели, а
часовые, маявшиеся бездельем, все чаще и чаще пытались вывихнуть себе
челюсть от зевоты... Медленно-медленно, практически стелясь над прибрежной
травой, сначала я, а потом Учитель, мы добрались до ближайшей к берегу
палатки и замерли, прижавшись к ее стенке. Вроде бы все было спокойно...
Дождавшись условного знака Мериона, я в одно мгновение оказался рядом со
следующей палаткой, но тут госпожа Удача показала нам свой переменчивый
нрав: полог соседней с дедовской палатки вдруг откинулся, и оттуда выбрался
сонный, но вооруженный монах. Вытаращенные от удивления глаза мгновенно
сменила гримаса боли - метательный нож Учителя оборвал зарождающийся крик,
пробив горло, но топор, выпавший из ослабевших пальцев бедняги, грохнулся