"Лаура Ли Гурк. Надежда на счастье" - читать интересную книгу автора

Девочка в ужасе смотрела на незнакомца.
- Бекки, иди собери девочкам что-нибудь на обед, - сказала Оливия. - А
я останусь здесь.
- А тебе разве моя помощь не понадобится?
- Нет, я сама прекрасно справлюсь. - Оливия улыбнулась девочке. - Уже
почти полдень, и я хотела бы, чтобы ты накормила малышек жарким, которое я
приготовила сегодня утром.
Молча кивнув, Бекки вышла из комнаты. Оливия же, шагнув к изножию
кровати, стащила с мужчины сапоги и тут же столкнулась с проблемой, о
которой раньше не подумала. Как снять с раненого брюки. Он был довольно
крупный, слишком тяжелый, и она не смогла бы его приподнять.
В конце концов, ей пришлось воспользоваться ножницами и разрезать
брюки. Взглянув на обнаженное тело, Оливия поспешно отвела глаза и прикрыла
его простыней. После войны нравы очень изменились, но все-таки еще
оставались некоторые правила приличия, которые следовало соблюдать. Даже
после несчастья с отцом она никогда не купала его сама - эту обязанность
взял на себя старик Нейт. А во время войны, когда Оливия ухаживала за
ранеными солдатами в походном госпитале, она лишь мельком могла увидеть
раздетого мужчину - старшие подруги все делали сами, потому что Оливия была
незамужней девушкой.
"Но почему бы и не взглянуть? - подумала вдруг Оливия. - Никто ведь не
узнает".
Закусив губу, она посмотрела на приоткрытую дверь. Потом осторожно
приподняла простыню и, бросив взгляд на лежавшего перед ней мужчину,
поспешно опустила простыню. В следующий миг Оливия почувствовала, что
краснеет.
"Ах, любопытство действительно ужасный грех", - промелькнуло у нее в
голове.
Разрезанные брюки незнакомца она отправила в мешок для лоскутов вместе
с клочьями рубахи. Затем перевязала его сломанные ребра, смазала раны йодом
и наложила на ушибы и царапины компрессы из отвара окопника. К вечеру Оливия
уже была без сил, но она знала, что работа еще не закончена - предстояло
сбить жар, который все усиливался.
Всю эту ночь и две последующие Оливия ухаживала за своим пациентом -
постоянно смачивала холодной водой его лицо и грудь, а также вливала ему в
рот чай из коры ивы. Он то и дело приходил в ярость, и ей тогда приходилось
уворачиваться от его кулаков. Отдыхала она лишь в те редкие моменты, когда
он затихал.
Говорил незнакомец иногда шепотом, иногда громко, но почти все время
бессвязно. Причем на каком-то странном языке. Время от времени он произносил
и английские слова - Оливия уловила что-то о ружьях и об амнистии, а также о
месте под названием Маунтджой и о мужчине по имени Шон Галлахер.
На закате четвертого дня жар у больного все еще не спал. Во время
очередного приступа ярости он внезапно размахнулся и сбил фарфоровую
фигурку, стоявшую на столике у кровати. Оливии не удалось ее поймать,
статуэтка, упав на пол, разбилась. Это была фарфоровая пастушка, когда-то
принадлежавшая ее прапрабабушке. Фигурку привезли из родной Шотландии, и она
хранилась в семье три поколения, а вот теперь...
Во время войны Оливии пришлось продать почти все, чтобы свести концы с
концами, но она так и не смогла расстаться с фарфоровыми фигурками пастуха и