"Элейн Гудж. Любящие сестры" - читать интересную книгу автора

трехлетнего ребенка угадывались черты рассудительной дамы с глазами цвета
индиго, как у матери, смуглой кожей и темными прямыми волосами, как у отца.
Во всем облике этого ребенка было что-то очень грустное - детский фартучек в
горошек, широкий белый воротник, накрахмаленный, как картон, спуставшиеся
белые носки и уродливые ортопедические ботинки, которые Энни носила для
исправления пальцев ног. "Бедное дитя, на ее головку уже столько всего
обрушилось, что поневоле начнешь опасаться каждой трещины".
В прошлом году ее отец погиб в авиакатастрофе, и не успели увянуть
цветы на свежей могиле, как Ив улетела в Мексику на съемки фильма "Бандидо".
Энни росла на руках нянь. Сколько их было - шесть или семь? Долли потеряла
счет. Последняя сбежала в Рио с ассистентом кинооператора не далее, чем два
дня назад.
Ив позвонила сестре в панике - не могла бы она сегодня посидеть с Энни?
Она всегда звонила Долли только в случае нужды.
Долли собиралась уже сказать "нет", но тут же подумала о малышке,
которой придется в таком случае остаться на целую ночь с чужой тетей в
огромном доме на Бель Эр, и согласилась. Она обожала племянницу, и мысль о
заброшенности этого ребенка приводила ее в отчаяние.
- А когда Муся вернется? - спросила Энни. Она никогда не говорила
"мама", а всегда звала ее этим смешным прозвищем.
- Она не сказала, детка.
- А куда она пошла?
- На званый вечер, дорогая. - И заметив, что личико ребенка
погрустнело, добавила: - Такая большая кинозвезда, как твоя мама, должна
часто ходить на вечера. Это как... ну, вроде как часть ее работы.
- А Вэл, он тоже часть работы? - Энни перестала качать ножками и
уставила на Долли огромные чернильно-синие глаза.
У Долли даже сердце зашлось от неожиданности. Господи, не оставь нас!
Устами младенцев, как говорится...
- Не совсем, - уклончиво ответила она.
- Вэл нехороший! - Лицо Энни как-то сжалось и помрачнело. В глазах
появилось что-то совершенно непримиримое.
Долли вспомнила, как в Санта-Монике - Энни было тогда не многим больше
года, - она взяла ее с собой на пирс. Вдруг незнакомый мужчина нагнулся над
коляской и придвинулся лицом чуть ли не к самому личику ребенка. Большинство
детей подняли бы крик. Только не Энни. Упершись обеими пухлыми ручками в
чужое лицо, она с усилием отпихнула его от себя, пискнув тоненьким, но
вполне ясным, по-взрослому прозвучавшим голоском: "Уходи!"
- Что ты, дорогая! Вэл никогда не сделает тебе плохо... ведь он тебе не
папа, - сказала Долли, стараясь утешить ее. И чтобы немного развеселиться,
хотя и понимала свою беспомощность, со вздохом добавила: - Если бы ты знала,
как я поступила с мамой Джо, когда папочка впервые привел ее к нам после
смерти мамы! Я ее укусила!
Губы Энни слегка дрогнули в улыбке. Затем раздался тоненький смешок.
- За пятки? Как Тото?
- За щеку. Когда она хотела меня поцеловать. Я укусила ее, как яблоко.
- Она разозлилась, да?
- Еще бы! А папочка меня как следует высек. Но знаешь, я все равно ни
капельки не жалела, что укусила ее. Когда они с папочкой поженились, мама
Джо убрала всех моих кукол и заставила меня читать Библию, говоря, что