"Э. и Ж. де Гонкур. Актриса Фостен " - читать интересную книгу авторасегодня холодный ветер... а то после воспаления легких, которое ты перенес
два года назад... Карсонак помрачнел. Он бесконечно долго натягивал перчатки, потом снял их, засунул в карман, двинулся к выходу, вернулся к камину, наконец решился подойти к двери, открыл ее, вышел, закрыл за собой, опять открыл, просунул голову в щель и, подавшись вперед на одной ноге, спросил любовницу: - Скажи, ведь меня-то ты не видела в том саду, позади Милочки Розы, а? Женщина, не оборачиваясь, покачала головой, что означало не слишком определенное "нет", а когда шаги любовника замерли в отдалении, разразилась хохотом, прерываемым отрывистыми фразами: - Козочки, посмейтесь же со мной... Теперь он будет целую педелю трястись от страха... Такая сволочь... И до чего боится смерти... Ах, что это за человек... никто и не подозревает, какие гадости заставляет он меня проделывать с моим телом ради успеха своих махинаций... Ведь это черт знает что... Они уверены, эти господа, что если они дают нам деньги... Полно! Эти деньги наши, и наши по праву. Торговля белыми рабынями - вот что это такое! Да, они ежедневно торгуют нашей молодостью, нашей красотой. Идет ли речь о том, чтобы получить субсидию, выхлопотать отмену запрещения цензуры, добиться получения льготы, ордена, словом, чего угодно, - они бросают нас в постель к власть имущим - к министру, секретарю, лакею. Не будь Пламени Пунша, вы думаете, господин Икс сумел бы продлить свой контракт еще на десять лет? А господин Игрек - разве смог бы он добиться помощи одного из превосходительств, если бы не Слониха?.. Ах, эти старые паралитики из министерств, золотушные юнцы из отделения Печати и несносные театральные рецензенты, - сколько таких господ мне приказано было ублажать!.. Он ведь с кем еще придется мне переспать, чтобы это получилось? Вскочив с места и порывисто бегая по маленькому будуару, она так и сыпала страшными признаниями, раскрывая ненависть - ненависть, нередко существующую между мужчиной и женщиной, которые связаны бесчестными поступками, связаны "общей грязью", как говорят в народе, и напоминают двух каторжников, прикованных к одному ядру и готовых растерзать друг друга. Мало-помалу яростное волнение, искажавшее лицо любовницы Карсонака, утихло. Теперь оно выражало лукавую кротость. Бросившись на диван, она удобно вытянулась на спине и, утонув в подушках, сказала, поводя глазами, что придавало ее затуманенному взгляду какую-то особую прелесть: - Но, видите ли, козочки, всякий раз, как он навязывает мне нового любовника для успеха своих коммерческих предприятий, я мщу... мщу тем, что беру еще одного - для себя... еще одного - на мой вкус, тут уж на мой собственный вкус. - О да, какого-нибудь молоденького офицерика, - вздохнула, икая, толстуха Брюхатая, позабывшая в эту минуту о своем муже и вообще о замужестве. - Такие мужчины очаровательны... у них всегда найдешь бисквиты, шоколад, вышитые туфли и халат с хлястиком на спине. - Как можно говорить об офицерах! - с глубоким презрением возразила сестра Жюльетты. - Они годятся для маленьких девочек, которые еще засушивают в книгах листочки, сорванные в долинах альпийских гор. Нет, офицеры слишком наивны... им не хватает порока! И этот ужасный профессор скептицизма, эта женщина, еще молодая, с голубыми глазами и золотистыми, как спелая рожь, волосами, начала приводить |
|
|