"Владимир Гоник. Сезонная любовь." - читать интересную книгу автора

глазу, и можно толковать без спешки - когда еще доведется.
Погода не располагала к долгому разговору, на дворе было сыро,
ветрено, пробирал холод, да и разговор у них был не из веселых - толковали
о своей жизни, какое уж тут веселье. Но, окоченев, они говорили час за
часом.
К утру им казалось - они давно знают друг друга. В кое время бывает у
нас возможность открыться кому-то, сокровенное слово редко вырывается
наружу, и еще реже услышит его чужая душа, услышит и отзовется. И уж если
случилось - радуйся, повезло.
Ночь повернула к рассвету. Волосы стали волглыми, холод проникал под
одежду, на востоке слабо посветлело небо.
Городок спал глубоким сном. К этому времени все угомонилось,
обитателей бараков сморило тяжкое забытье: в смрадной духоте невесомо и
зыбко плыли тысячи снов - тайные мысли, голоса, смутные призрачные
картины.
- Светает, - сказала Рая.
Пряхин с сожалением кивнул. За ночь они поговорили о многом, однако
времени не хватило: весенняя ночь коротка.
Казалось, они не сказали и доли того, что хотели, а уже брезжил
рассвет и нужно было расстаться.
Вся огромная масса ночующих здесь людей отсыпалась напоследок, прежде
чем отправиться дальше, до самого предела земли; то был их последний
ночлег на материке.
Рассвет тихо крался над побережьем, разливался, набирал ясности,
новый день затоплял долины, тесня ночь в глубь материка.
Пряхин и Рая неподвижно сидели в тишине, их клонило в сон, но
расходиться не хотелось. Им казалось, что-то произошло, что - они сами не
знали; была некая новизна, какая-то перемена, хотя ничего не изменилось и
все осталось по-прежнему.
- Пора... - вздохнула Рая и встала с трудом: руки-ноги свело.
Пряхин молча поднялся. Он не хотел уходить, но покорно встал, готовый
сделать, как скажет она.
Минувшая ночь жила в них обоих, но был какой-то безотчетный страх,
будто стоит им разойтись - все исчезнет, канет, словно в воду.
- Иди, - тихо велела Рая. - После свидимся.
Он скованно кивнул и, похоже, пребывал в сомнении, как поступить - не
возразить ли? - но не решился, смолчал.
Он как будто боялся словами испортить прощание, молчал, робея, точно
набрал в рот воды, и сам в это не верил - никогда с ним подобного не
случалось.
Отойдя, Пряхин вдруг вспомнил что-то и окликнул ее:
- Рая, ты на курорте бывала?
- Бывала, а что?
- Ничего, это я так...
Они отправились к своим баракам, на полпути обернулись и,
улыбнувшись, помахали друг другу; так и запомнились навсегда - он ей, она
ему: взмах руки и улыбка в рассветном тумане.
Барак спал, тишину нарушал громкий храп, доносившийся из дверей. В
комнате было душно, спертый воздух напоминал жидкое тесто. Постояльцы
лежали в неудобных позах, во сне все изнемогали от духоты и вони, дышали