"Владимир Гоник. Правый поворот запрещен" - читать интересную книгу автора

перкаля, сорочка без галстука, лысина.
- Здравствуй, адвокат, - протянул он пухлую короткопалую руку. - К
нам пришел?
- Нет, в процессе сижу.
- Кого будешь спасать?
- Рэкетиры.
- Модная нынче профессия... Смотришь на мою лысину? Увы, волос не
прибавилось.
- А ты чем занят? - спросил я, хотя отлично знал по собственному
опыту, сколько дел у него может быть в производстве.
- Всем понемногу, - ответил Миня. - Здоровье-то как? Сто граммов еще
принимаешь?
- По большим праздникам коньячка еще могу. Символически.
- И то слава Богу...
В это время подъехал автобусик криминалистической лаборатории. Из
него вышли двое: новый прокурор-криминалист Адам Генрихович Войцеховский,
я с ним был мало знаком, и следователь Виктор Скорик, недавно перешедший в
областную прокуратуру из городской, которого я знал получше. Скорик
неплохой следователь, но несколько тороплив, может вскружило голову, что
молод, а уже в прокуратуре области. Он хорошо и модно одевался, от него
пахло приятными импортными духами или лосьоном, всегда гладко выбрит и
хорошо причесан. Но сейчас он выглядел помятым, глаза воспалены, темная
щетинка обметала лицо. Я понял: была бессонная ночь, работа, видимо,
выезжали на происшествие. Как все это знакомо!..
Прибывшие поздоровались и тут же попрощались со мною; уходя, Щерба
бросил мне для приличия:
- Заходи...
Минут через пять подкатил "воронок", выскочили солдаты, распахнули
дверь, выпуская подсудимых: серые лица, неопрятная казенная одежда,
грязные руки - за спиной. Один из них, низенький крепыш с шишковатой
обстриженной головой - мой подзащитный. Ему двадцать семь лет, первая
судимость, неглуп, со мной очень вежлив, избегает жаргонных словечек,
учился в лесотехническом, но бросил. Рэкетом занимается три года. Все
банально: он и два его подельника плотно присосались к кооператорам и
"доили" их постоянно. Те безропотно платили. Это спокойно могло
продолжаться и год, и два, и пять лет. Погорели же на азербайджанцах.
Любопытным был разговор с ним в следственном изоляторе незадолго до суда.
"Вы постоянно взимали с одних и тех же кооперативов - "У самовара",
"Микротрон", "Детский сапожок" и "Элегант". Больше вы никого не трогали.
Так?" - спросил я.
"Никого. Нам было достаточно".
"Но последний год вы оставили их в покое. В чем дело? Почему вдруг
переключились на этих трех азербайджанцев, торговавших фруктами и
овощами?"
"Мы поняли, что вместе с государством можем кооперативы разорить.
Государство налогами, ну а мы... С кого же тогда будем получать, если они
рухнут? И приняли решение: год не трогать. Пусть встанут на ноги".
"Но вы же могли переключиться на другие кооперативы?"
"Нет. Это нельзя. У нас есть свои законы. Это государство подтирается
своими же законами... Но бабки были нужны, тут и подвернулись эти трое