"Владимир Гоник. Правый поворот запрещен" - читать интересную книгу автора

из нашего поликаувиля, когда он потечет рекой? Чиновники из министерства
готовы были продать им лицензию. Так им спокойней. Но вы еще намучаетесь в
поисках площадки, чтобы поставить завод. Возьмется ли "Химмашпроект"
проектировать?
- Возьмется. Все-таки им немного валюты перепадет. Кого вы пошлете к
ним? Назаркевича?
- Ни в коем случае! Он истерик, все испортит. Кстати, назревает
катастрофа.
- В связи с чем?
- Скоро в институте мы с вами останемся вдвоем: из-за мизерной
зарплаты люди уходят в кооперативы.
- Но они по договору.
- Это уже не работники. Одной, простите, задницей нельзя сидеть на
двух стульях.
- Что я могу сделать, Елена Павловна?
- Платить людям нормально.
- А где мне взять деньги? Мы же ничего не производим. Мы - НИИ. А
этим все сказано. Назаркевич как-то был у меня с одной идеей...
- Создать автосервисную станцию для антикоррозионной обработки машин?
- Мы бы неплохо зарабатывали. Но вы, как я понимаю, против.
- Категорически! Для этого нужно ставить производство поликаувиля на
промышленную основу. Где взять деньги? Где доставать узу, сырую резину?
Ездить по деревням скупать у пасечников, клянчить у авиаторов? Кустарщина!
С немцами - вот это размах!..
Они умолкли. И снова в ней колыхнулась тревога, чуть придавленная
суетой и напряжением этих дней в Германии: вспомнила ночь накануне
отъезда, вынужденный приход в институт, человека, вышедшего из
лаборатории. Воспользовавшись тем, что уехала в Германию на сутки позже,
она встретилась с ним, хотя и в спешке. Он был совершенно спокоен, ей даже
показалось, что нагло спокоен.
"Я слушаю вас", - сказал он.
"Последнее время я заметила, что жидкость поликаувиля странно
убывает. Датчик на емкости показывает даже граммы. Емкость герметична.
Испарение исключено".
"Какое это имеет отношение ко мне?"
"Прямое. Вчера я видела, как вы вышли из лаборатории и исчезли.
Сперва не могла понять, куда. Потом сообразила: через дверь в конце
коридора на хоздвор, где гаражи. Ею давно не пользуются, я запретила
шастать возле моей приемной и устраивать сквозняки. Я даже не знаю, где и
у кого ключ от нее. Но вы просчитались, и подумать не могли, что я
появлюсь ночью, рассчитывали, что сегодня утром меня не будет, уеду. И
потому не удосужились вытереть потек на полу. Вы открутили трубки, ведущие
к отстойнику. Это надо уметь. Но, как видите, я еще здесь... Зачем вы
воруете поликаувиль?"
Все время, пока она говорила, он терпеливо молчал, затем сказал:
"Я понимаю, что у вас была не галлюцинация. И все же это был не я".
"Не врите!" - начала свирепеть она.
"Что вы сможете доказать? - вызывающе спросил он вдруг. - Кроме вас,
этого мифического вора никто не видел. Меня в институте знают не один
день. У меня безупречная репутация. Вы окажетесь в смешном положении".