"Владимир Гоник. Я не свидетель" - читать интересную книгу автора

большеголовый человек, ноги его прикрывало рыжее из верблюжьей шерсти
одеяло.
- Антон? - спросил Тюнен, не узнавая того, кто предстал перед ним: он
ехал к Антону Иегупову, которого помнил, а увидел старика. Прошло около
полувека, как они расстались, и хотя Тюнен это отлично понимал, собираясь
в поездку, осознавал, что и сам он уже старик, все же коварная память не
хотела таких подмен, подсовывала все того же давнего, далекого Антона.
- Вы кто? - спросил Иегупов, опуская ноги с кровати.
- Антон, это я, Георг Тюнен.
- Господи! Неужто?! - Иегупов отбросил одеяло, кряхтя встал и как был
в кальсонах, хромая, шагнул навстречу. - Где же узнать тебя, совсем
старик.
Они обнялись. Иегупов надел штаны, помог Тюнену снять плащ,
засуетился.
- Небось, с дороги, устал? Я сейчас чаю согрею, - и взяв белый
эмалированный чайник со стола, заковылял к двери.
Тюнен огляделся. В комнате, помимо кровати и стола, был старый
шифоньер с фанерной филенкой, стул, табурет, большие узлы из скатертей
валялись в углу. На шифоньере до потолка громоздились перевязанные
чемоданы, картонные коробки и короба от болгарского вина, стол и
подоконник были уставлены посудой. И впрямь временное жилье. Стоял затхлый
запах ношеной одежды, постельного белья, обуви, валявшейся у дверного
косяка.
Вернулся с чайником Иегупов, включил верхний свет.
- Ну, давай, я тебя разгляжу... Да-а, укатали нас обоих крутые
горки... Садись, будем чай пить... Вон хлеб, масло, плавленные сырки.
Может, картошку сварить?.. Ты когда приехал? По каким таким делам?
- Ты разве письмо мое не получил? - спросил Тюнен. - Я его до
востребования еще в январе отправил.
- Нет, я и не заглядывал на почту. Нас-то сюда давно переселили. А
почта-то там, возле дома, черти где! Я и за газетами не стал туда ездить,
далеко мне уже, не по силам. Да и не ждал я ни от кого писем. А про тебя
уж давно запамятовал. А потом в больнице дважды лежал, с ногой все хуже. Я
и сейчас еще на больничном... Тружусь. На мою пенсию только овса и купишь
на кашу... Ну а ты-то как?
Они пили чай, забрасывали друг друга вопросами, вспоминали, вздыхали
и опять говорили, говорили...
Тюнен пересказал приятелю письмо, которое отправил ему в январе,
показал письмо из Мюнхена от Анерта и фотографию.
Всмотревшись в нее, Иегупов как-то изменился в лице, то ли боль
воспоминаний, то ли мгновенный испуг промелькнул в его глазах, когда
непроизвольно, в долю секунды чиркнул он подозрительным взглядом по лицу
Тюнена, словно засомневался: а Георг Тюнен ли это, или кто другой пришел
под его именем? Затем с фотографией в руке Иегупов проковылял к тумбочке и
сунув снимок в близкий от лампы яркий свет, вглядывался, низко склонив
голову.
- Нет, это не отец, - сказал он, вернувшись к столу и возвращая
Тюнену фотографию. - Может какой однофамилец, - он пристально посмотрел на
Тюнена, как бы проверяя, поверил тот его словам или нет.
Тюнен вложил фотографию и письмо Анерта в конверт.