"Олесь Гончар. Твоя заря" - читать интересную книгу автора

взлетная полоса... У них здесь столько катастроф,- добавляет она тихо,
сдерживая в голосе встревоженность.- Пока он в пути, ближним ни секунды
покоя...
- Вы, София Ивановна, расписку возьмите со своего лихача,- советует
Дударевич.- Да и вообще, зачем вы ему даете добро на это сомнительное
путешествие? Пожертвовать уик-эндом, гнать за сотни миль, чтобы только
взглянуть на какую-то там фальшивую Мадонну...
- Почему фальшивую? - хмурится Заболотный.
- Всем известно, что по музеям у них полно подделок! - безапелляционным
тоном заявляет Дударевич.- Фальсификация становится промыслом века...
Сколько тех поддельных Ван-Гогов да Сезаннов гуляют по свету?
- Будем надеяться, что наша Мадонна подлинная,- хмурится Заболотный.
- Откуда такая уверенность?
- Интуиция.
- Сомнительный аргумент.
- А для него нет,- вдруг улыбается Соня.- Я, кстати, тоже верю в
интуицию.
- Значит, вы его отпускаете?
- А что я могу, если уж надумал... Сами ведь знаете:
натура, как у тура!..
Из квартиры Заболотных, как и от любого ид обитателей этого
служебно-жилого дома, можно было по внутреннему ходу попасть
непосредственно в подземный гараж, это удобно, и вот в предрассветную пору
мы уже в железобетонных его катакомбах, где среди автомобилей разных
марок, среди запахов бензина и резины Заболотный, кажется, чувствовал себя
намного лучше, чем там, наверху, в своей служебной комнате с сейфами,
кондиционером и вечно спущенными металлическими жалюзи. И прежде я
замечал: собираясь в поездку, друг мой всегда оживляется, взбадривается,
такое впечатление, точно целую неделю он только и ждал этого момента,
когда, отбросив будничные заботы, свободный наконец от всего суетного и
надоедливого, окажется вот здесь, у своего "бьюика", весело, как коня,
будет его осматривать, паковать в дорогу провизию и другие походные вещи,
а потом еще раз склонится над дорожной картой, чтобы окончательно с
карандашом проштудировать маршрут, еще и тебя зазовет в свидетели
убедиться, что из нескольких возможных вариантов выбран самый удачный.
Одна только перспектива дороги, предчувствие расстояний, которые придется
одолевать, непредвиденные, но вполне вероятные трудности,- все это
наэлектризовывает Заболотпого, заряжает бодростью, душа его вырывается на
просторы дорог, прежде чем невидимый фотоэлемент бесшумно раздвинет
тяжелые стальные двери гаража, чтобы выпустить в серые сумерки еще одну
машину с дипломатическим номером. В Заболотном, несомненно, живет страсть
автомобилиста: гонять по хайвеям, по их нацеленным вдаль гудронам-бстонам
- для него одно удовольствие. Нигде он так не чувствует себя в своей
стихии, как в летящем потоке, в неистовой вот такой гонке, где ветром
скоростей тебя обдает, где человек, запеленатый в металл, одним нажатием
кнопки дает гон всем табунам, сомкнутым в двигателе!
Пока Заболотный снаряжает свой "бьюик" в дорогу, его хрупкая Сопя-сан,
бледная и не на шутку взволнованная, все ходит рядом, трогательно
остерегает да наставляет своего лихача:
- Ты ж там не гони, Кирик, не гони!.. Покажи им. что ты не лихач...