"Иван Александрович Гончаров. Очерки, повести, воспоминания (ППС том 8)" - читать интересную книгу автора

разные мелкие вещи несли солдаты на руках. Сам Авдей нагружен был мелочами,
как верблюд. Одной рукой он обнял стенные часы; гири болтались и били его по
животу. Между пальцами торчал маятник. В другой руке была лампа. Сзади из
карманов сюртука выглядывали два бронзовые подсвечника. В зубах он держал
кисет с табаком.
- Постой, постой! эк ты ломишь! - кричал он направо и налево. - Не
ставь зеркала на грязь-то. Погоди носить: надо посмотреть, пройдет ли. Где
дворник? да что ж он не17 отпирает? Господи воля твоя! это сущая каторга.
Нет, чтоб самому хоть немножко присмотреть.
- Да где барин-то твой? - спросил подошедший в это время дворник.
- Где! чорт его знает, прости господи, где! Любит на готовое приехать.
Переезжай, говорит, Авдей, а я ужо к вечеру буду, да и был таков. Вот ты тут
и переезжай как хочешь. Того и гляди все мое доброе растащат; у меня одного
платья рублей на семьдесят будет.
Долго еще раздавалась по двору команда Авдея. Он, как гончая собака,
раз сто взбежал и сбежал по лестнице. Там поддержит уголок дивана или шкафа,
там даст полезный совет, как обернуть мебель, верхом или низом.
- Вот так, вот так, - слышалось беспрестанно, - нет, нет, повыше, еще,
пониже, пониже: так, так; ну, слава богу, прошло!
Из окон глядели любопытные. Иные не отходили от окна во все время
перевозки: часа этак четыре. Все по разным причинам. Один любит знать, какая
у кого мебель, кто на чем спит, ест, - словом, любит соваться в чужие дела.
Другому, видно, наскучили свои, и он зевает по целым часам на чужое добро.
Третий любит замечать какие-нибудь особенности и судить о них по человеку,
четвертый - смотреть на разные мелкие вещицы.
- Вот шкаф несут, - говорил один соседу.
- Теперь, чай, возьмут комод, - отвечал тот.
- Эх, картину-то как он взял, дурачина: того и гляди заденет за
перила! - и тут же не вытерпит и закричит из окна: - смотри, картину-то,
картину попортишь!
Экономка чиновника, Фекла Андревна, набожная женщина, оставалась у окна
до тех пор, пока Авдей внес последнюю утварь - кадочку с песком, корзинку с
пустыми бутылками, две сапожные щетки и кирпич. Она пересказала все своему
чиновнику.
- Новый жилец переехал, Семен Семеныч! - сказала она.
Семен Семеныч понюхал табаку, поправил крест в петлице и молчал.
- Богатый должен быть, - начала она опять, - нанял ту квартиру, что на
нашу и на парадную лестницу выходит. Зало-то окнами на улицу. Восемьдесят
рублей в месяц ходит.18 Тот все молчит.
- Шандалы, я думаю, одни рублей сто заплачены; а столы, стулья какие!
диваны красные и зеленые, да премягкие: я на один присела, пока он стоял на
коридоре, так и ушла вот до этих пор, инда испужалась.
- До каких пор? - спросил Семен Семеныч флегматически.
- Вот до сих.
Она показала рукой.
- А где он служит?
- Не успела спросить у человека... вот ужо разве.
- Добро, давайте-ка обедать, - сказал Семен Семеныч, - нечего
растабарывать.
И хорошенькая соседка вертелась все на пороге. Она прыгала и резвилась,