"Андрей Голяк. Ничего, кроме настоящего " - читать интересную книгу автора

- А как барышни? Клевые есть? Ты себе присмотрел кого-нибудь?
Я старательно крутил шнур, пытаясь найти потерянный контакт и
игнорировал все его гнусные провокации.
- А балетные тапочки ты себе уже купил? Мы тебе подарим пачку, будешь в
ней на сцену выходить! - злорадно продолжал Паша.
Я, сопя, продолжал свои попытки наладить аппарат.
- А ты знаешь, что почти все танцоры - педики? К тебе там не пристают?
На этой фразе мое терпение лопнуло. Позабыв обо всех клятвах, которые я
сам себе давал, я вскочил на ноги и заорал:
- Да еб твою мать! Как ты меня уже достал! Если тебе не терпится
кого-нибудь поподъебывать, то иди к зеркалу и подъебывай сам себя!
Тебе ведь похер, кого! А от меня отъебись! Обмылок злоебучий!
После этой речуги я моментально успокоился и снова засел за
изнасилование магнитофона, который упорно не хотел превращаться в усилитель.
Паша на какое-то время притих и молча наблюдал за моими манипуляциями.
- Иди лучше гитару настрой. Вместо того, чтобы пить мою кровь, -
посоветовал я ему.
- Она у тебя невкусная, - огрызнулся Паша, но последовал моему совету.
Открылась дверь и вошел Палыч. Он сдержанно поздоровался с нами и вынул
из сумки барабанные палочки. Потом, призвав Пашу на помощь, он принялся
сооружать из стульев некую сложную конструкцию. То, что получилось, было
громоздким, безобразным, и вызывало стойкие ассоциации с детской игрой в
космонавтов. Мне почему-то показалось, что Палыч сейчас вынет из сумки
мотоциклетный шлем, очки, наденет все это, и предложит нам поиграть в
межпланетный корабль.
Но ничего этого не произошло. Палыч плотно уселся за свое сооружение и
предложил начать репетицию. Мы с Пашей взыграли первую
"пьесу", а Палыч борзо застучал палочками по сиденьям стульев.
Все это кино продолжалось около двух часов. Из первой нашей репетиции я
вынес твердую уверенность, что без ударной установки - гаплык. Паша заявлял,
что все прекрасно, и Палыч - офигенный барабанщик. Мне было непонятно, как
он умудрился это услышать, но уточнять не хотелось. Палыч о своих
впечатлениях промолчал. Он вообще все время молчал. Я подумывал о том, что
неплохо было бы скрестить его с Пашей. Паша стал бы чуточку молчаливей, а
Палыч - чуточку разговорчивей. Но сама физиология процесса показалась мне
неосуществимой и пришлось отказаться от размышлений на эту тему.
Через пару дней я увидел в магазине музыкальных инструментов барабанную
установку. Стоила она вполне приемлемо - 500 рублей.
Сумма, конечно, для нас большая, но можно попробовать одолжить.
Полтинник я кинул свой, двести рублей взял взаймы у матери, полтинник
кинул Паша, стольник - Палыч, а недостающую сумму мы насобирали методом
интеллигентного нищенства.
Нет, не подумайте, мы не сидели с простертыми дланями на папертях
костелов и церквей. Мы не бродили с гармошками по электричкам. Мы даже не
сидели с гитарами на "стриту"1. Все было намного прозаичнее.
Как я уже упоминал, у нас было великое множество сочувствующих. И
каждый рвался внести посильную лепту в развитие отечественного андерграунда.
Поэтому нам оставалось просто придти на одну из вечеринок, которые тогда
устраивались в превеликом множестве, и бросить клич. На следующий день ко
мне домой потянулась вереница малолетних меценатов с разбитыми копилками в