"Глеб Голубев. Голос в ночи" - читать интересную книгу автора

Как бы не попасть невзначай в какой-нибудь потайной люк и не оказаться вдруг
на сцене, к восторгу зрителей...

Наткнувшись в темноте на тяжелый занавес, я долго путалась в его складках,
едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли.

И тут увидела через щелку прямо перед собой ярко освещенную сцену и на ней
нескольких мужчин, окруживших доктора Жакоба.

Я не сразу разглядела, что они старательно и деловито заковывают его в цепи.
Надели ему на руки и на ноги тускло сверкающие кандалы, для верности еще
несколько раз обмотали его цепями с ног до головы...

Закончив свою странную работу, они отошли в сторонку, разминаясь, переводя
дыхание и с интересом поглядывая на скованного по рукам и ногам факира.

- Ап! - весело и громко выкрикнул Жакоб.

И цепи, гремя, вдруг упали на пол к его ногам, словно стекли с него, как
струи воды!

Грянули такие аплодисменты, что я испуганно отшатнулась, но тут же снова
поспешно приникла к своей щелочке.

А на сцену уже выкатывали большой сейф на колесиках. Сейф был стальной,
самый настоящий - от его тяжести заметно прогибались половицы.

Контролеры от зрителей тщательно осмотрели сейф и потом начали связывать
фокусника по рукам и ногам толстой веревкой, стараясь накрутить побольше
хитрых узлов, а Жакоб подшучивал над ними. Потом крепко связанного фокусника
посадили в мешок, и один из мужчин начал зашивать его. Делал он это весьма
неумело, и по требованию зрителей его сменила кокетливая девица.

Мешок с зашитым в него фокусником поместили в сейф. Контролеры,
посовещавшись в уголке сцены, заперли замок, выбрав известную лишь им
комбинацию цифр и букв. Потом они отошли в сторону, не сводя глаз с сейфа...

Откуда-то сверху мягко упал балдахин, расшитый пестрыми райскими птицами. Он
прикрыл сейф всего на мгновение и тут же снова взвился кверху...

А возле сейфа с распахнутой дверцей уже стоял улыбающийся Жакоб, небрежно
помахивая чудовищно запутанной и переплетенной веревкой.

- Как видите, для этого вовсе не нужно быть йогом! - громко объявил он,
когда стихли аплодисменты и растерянные контролеры, оглядываясь на
фокусника, гуськом ушли со сцены.

А Жакоб с видом человека, которому настала пора отдохнуть, лениво подошел к
невысокому ложу в глубине сцены, вроде тахты, покрытой узорчатым ковром. Он