"Глеб Голубев. Переселение душ" - читать интересную книгу автора

жалованье к рождеству. А он не дождался. Взял да и повесился.
- Почему? - ахнула я.
Комиссар задумчиво посмотрел на меня.
- Вот этого я и не могу понять. Никаких вроде причин. Нормальный
парень, был совершенно здоров, даже наркотиками не баловался, как сейчас у
них модно. В Берне у него остались старуха мать и сестра. Он их, видно,
любил, часто переписывался. По отзывам квартирной хозяйки, у которой парень
второй год снимал крохотную комнатенку в мансарде на Рю-де-Гротт, был тихий,
воспитанный, вежливый. Пьяным никогда его не видели, девиц к себе не водил.
Кажется, даже довольно набожный - нередко посещал церковь, и над кроватью
висит распятие. А кровать аккуратно заправлена, чистенькая, прямо как у
девицы. Все прибрал - и повесился. - Гренер снова вопрошающе посмотрел на
меня, потом на Мориса. - Не понимаю. Неужели все дело в этом? Хотя он сам
назвал причину...
Комиссар достал из портфеля аккуратно сложенную записку, развернул ее
и, далеко отставив от себя, как это делают дальнозоркие люди, не желающие
носить очков, прочитал:
- "Мне надоело всю жизнь служить за гроши на побегушках. Зачем
затягивать это жалкое существование, когда впереди нас ожидает бесконечный
ряд приятных перевоплощений? Прощайте, дорогие мама и сестра, вы поймете
меня и простите. Мы еще непременно встретимся и наверняка узнаем друг друга
в любых обличьях! Ваш вечно любящий Руди". - Медленно сложив бумажку,
комиссар добавил: - Вот и все объяснение. Оставил записочку на столе, на
видном месте, да еще заботливо прижал пепельницей, чтобы, не дай бог, ветром
не сдуло на пол. - Он покачал головой. - Еще нашел я у него несколько
вырезок из разных газет и журналов, все о переселении душ. Оно что, в самом
деле весьма модно?
Морис молча кивнул.
- Были там вырезки и об этом йоге Кришнамурати, совсем свеженькие.
Хозяйка показала, что Руди трижды побывал на его лекции, даже ездил
специально в Берн, платил бешеные деньги за билеты и с восторгом ей
рассказывал о переселении душ. А потом взял да сам переселился. Значит,
из-за этого можно лишить себя жизни?
Морис снова мрачно кивнул и сказал:
- Были такие случаи. Доверчивых глупцов, к сожалению, немало.
- Мне это не нравится, - решительно сказал комиссар. - Чтобы здоровый
парень в расцвете лет, когда все еще впереди, убил себя? Я тридцать два года
в полиции, повидал всякое. Наша Швейцария - проходной двор Европы: кто
только сюда не заглядывает и чего только здесь не вытворяют! Но с таким
делом сталкиваюсь впервые. Я даже подумал: уж не убийство ли? Но кто мог так
ловко все подстроить? И кому он нужен, глупый парнишка? Нет, мне это не
нравится! - Он хлопнул широкой ладонью по столу.
- Мне тоже, - сказал Морис.
- Вот я и пришел к вам,- кивнул Гренер. - Его квартирная хозяйка -
болтливая старуха. Вчера у нее уже побывал репортер из "Трибюн де Женев".
Завтра о самоубийстве парня раструбят все газеты. А дурной пример
заразителен. Надо этого йога прекратить.
- Буду рад вам помочь, - засмеялся Морис.
- Отлично. Хотя вас официально еще не утвердили консультантом... Все
тянут, чертовы бюрократы, не обижайтесь - помогите! Без вашей помощи нам не