"Глеб Голубев. Долина, проклятая аллахом" - читать интересную книгу автора

встречавшихся прежде. Но ни в одном из них не было вибрионов Робертсона...
Вечером, как уже стало традицией, возле жарко пылавшего костра
открылось очередное заседание нашего научно-дискуссионного клуба.
Опять, собственно, ничего нового мы не узнали. Женя обнаружил проклятых
вибрионов даже в убитой змее гюрзе и в случайно подстреленном диком горном
голубе. Только их еще не хватало!
Что делать дальше? То же самое: все расширять и расширять круг
подозреваемых, закладывать новые и новые лабораторные опыты. Пока мы шли
наугад, в полной темноте. Одно светлое пятно: москиты явно неповинны в
распространении болезни.
Так прошло три дня, однообразно и довольно бесперспективно. С утра мы
отправлялись на ловлю грызунов и клещей. После обеда изучали добытые
материалы в лаборатории, снова и снова рассматривая в микроскопы вездесущие
вибрионы. Они попадались буквально всюду: в крови варана, подстреленного
дотошным Николаем Павловичем, в крови сизоворонки и степной лисицы, глупого
кеклика - каменной куропатки и летучих мышей, пойманных нами однажды вечером
прямо в лагере. Список подозреваемых грозил разрастись до бесконечности...

КАК СЛЕЗА НА РЕСНИЦЕ...

- Давай сегодня поднимемся выше, в предгорья, - предложил Женя. -
Может, повезет, и архара подстрелим.
Я согласился. Консервы нам надоели. А повод для охоты был: надо
проверить всех обитателей долины, в том числе и архаров, хотя, конечно, вряд
ли эти осторожные и пугливые красавцы, сторонящиеся людских поселений, могут
распространять болезнь.
Мы несколько раз любовались, как архары паслись высоко в горах,
обступивших со всех сторон долину. Казалось, до них совсем нетрудно
добраться, всего каких-то три-четыре километра.
Но это первое впечатление оказалось весьма обманчивым. Сначала мы долго
карабкались по скалам, обливаясь потом. Затем нам повезло, наткнулись на
охотничью тропу, идти стало полегче. Но тропа привела нас к совершенно
отвесной скале, по склону которой над бездонной пропастью тянулся овринг...
При виде его у меня сердце упало. "Висячие тропы" - овринги я встречал
и раньше на Памире и даже ходил по ним. Но то были заправские мосты по
сравнению с этим оврингом, по которому нам предстояло пройти теперь.
Бревно шириной в ладонь висит на каких-то колышках и сухих арчовых
ветках. Дальше второе бревно, укрепленное уже совсем непонятно на чем. Как
ухитрились их втащить сюда и подвесить на совершенно отвесном обрыве, уму
непостижимо.
А сверху еще льется маленький ручеек. Бревна мокрые, скользкие. А
внизу...
Нет, вниз лучше совсем не смотреть. Там все тонет в голубоватой дымке,
дна ущелья не видно.
"Путник, будь осторожен! Ты здесь как слеза на реснице", - вспомнилась
мне памирская поговорка, сложенная вот про такие дорожки.
- Ну, это и есть овринг? - деловито спросил Женя.
Я только молча кивнул.
- Неплохо. Цирковой номер: баланс с кипящим самоваром на лбу, А как же
они его строили? Сверху, что ли, спускали бревна?