"Глеб Голубев. По следам ветра" - читать интересную книгу автора

Я постарался изобразить на лице изумление и радость, но, наверное, это
мне не очень удалось, петому что Кратов покачал головой и укоризненно
сказал:
- Они не знают, что такое циста! - тут он посмотрел на своих студентов.
- И еще собираются стать археологами! Благодарите судьбу, что сегодня не
экзамен. Я бы всем вам недрогнувшей рукой поставил по двойке!
Он поднял цилиндр высоко над головой и торжественно проговорил:
- Запомните раз и навсегда - в таких медных футлярах греки перевозили
книги и рукописи. Это бесценная находка, потому что рукописей древних
сохранилось ничтожно мало. Мы знаем, что великий Софокл написал сто
двадцать три пьесы, а дошло до нас только семь. Понимаете теперь, как
дорога для науки каждая вновь найденная древняя рукопись?!
- А вдруг эта циста пуста? - испуганно перебил я профессора.
Василий Павлович сердито посмотрел на меня, словно я покушался отобрать
у него драгоценную находку. Он снова начал вертеть цилиндр в руках.
- Не может быть, - сказал он наконец. - Кто станет так тщательно
запечатывать пустой футляр? В нем несомненно что-то есть. Сейчас
проверим...
Сопровождаемый чуть ли не всеми, кто оказался на палубе, Кратов
спустился в каюту. Торопливо стянув с себя маску и переодевшись, я через
несколько минут исследовал за ними, но в каюте Кратова никого не нашел.
Оказывается, туда набралось столько желающих присутствовать при вскрытии
цисты, что пришлось всем перебраться в более просторную кают-компанию.
Когда я протолкался туда, Василий Павлович, расстелив на столе большой
лист бумаги, уже осторожно соскабливал с цисты наросшие за века водоросли:
Находка, видимо, действительно очень взволновала его, потому что против
обыкновения он стал необычайно разговорчив.
- Циста... Я мечтал с самого начала... - не очень связно восклицал он,
возясь с цилиндром. - Помните, когда нашли статуэтку, я сразу подумал, что
на корабле плыл человек, интересующийся искусством. У него могли быть и
рукописи. Сейчас мы узнаем, какие... Сейчас мы посмотрим, что же в ней
таится...
Я постепенно проталкивался поближе к столу. Как главного
виновника-торжества меня пропускали, хотя и не слишком охотно.
Между тем профессор острым скальпелем продолжал счищать водоросли с
медного позеленевшего цилиндра.
Что в нем? А вдруг мне посчастливилось подарить миру неведомую раньше
трагедию Софокла? Или Эсхила? Или какой-нибудь удивительный философский
трактат, который перевернет все наши знания о древних греках?!
Ну, а если вода проникла в футляр и рукопись превратилась в грязную
кашицу? Или вовсе растворилась в морской воде, как и тот неведомый
корабль, на котором ее везли двадцать веков назад?
- Нет, крышка засмолена хорошо, - сказал Кратов.
Он словно читал мои мысли!
Затаив дыхание мы следили, как профессор начал Потихоньку соскабливать
слой за слоем окаменевшую смолу. Потом попробовал отвернуть крышку. Но она
не поддавалась.
- Огня! - скомандовал Кратов. - Налейте спирту и подожгите. Только
осторожно!
Светлана сбегала к нему в каюту и принесла спирт. Его налили на блюдце.