"Джон Голсуорси. Сильнее смерти" - читать интересную книгу автора

- Это было очень любезно с вашей стороны. Я хочу также поблагодарить
вас за вашу игру. Она чудесна, право, чудесна!
Он снова слегка поклонился.
- Когда я вернусь в Лондон, вы придете послушать меня?
- Я думаю, всякий пойдет слушать вас, если только удастся.
Он усмехнулся.
- Здесь я играю только ради денег; я ненавижу это место. Оно наводит на
меня тоску. Это ваш отец сидел с вами у памятника?
Джип кивнула. Она еще не забыла пренебрежительного кивка Фьорсена в их
сторону.
Фьорсен провел рукой по лицу, словно стараясь стереть застывшее на нем
выражение.
- Он истый англичанин. Но вы - нет, вы... из любой страны!
Джип иронически поклонилась.
- Да, да, - настаивал он. - Я не угадал бы, откуда вы - с севера или с
юга. Я пришел сюда в надежде встретить вас, и я чрезвычайно счастлив. Мисс
Уинтон, я ваш слуга, и очень преданный.
Он говорил быстро, очень тихо, с какой-то взволнованной серьезностью,
явно не искусственной. Потом, вдруг пробормотав: "О, эти люди!", - он снова
слегка поклонился ей и исчез. Баронесса уже вела к ней еще кого-то. После
этой встречи Джип подумала: "Неужели он так начинает со всеми?" Ей просто не
верилось: этот прерывающийся от искреннего волнения голос, этот смиренный,
обожающий взгляд!
Слишком чувствительная, чтобы довериться кому-либо, она не могла
разобраться в этом странном сочетании влечения и отвращения, которое
испытывала; это не поддавалось анализу: оба чувства сливались и в то же
время боролись друг с другом где-то в глубине ее сердца. Это, конечно, не
любовь, даже не начало любви; но это было нечто вроде того опасного
любопытства, которое испытывают дети ко всему таинственному, недосягаемому,
но все же достижимому - если только осмелиться! А тут еще притягательная
сила музыки; и эти слова баронессы о спасении его... Но все эти чувства и
мысли были пока только в зародыше. Она, может быть, никогда не увидит его
снова. Она даже не знает, хочется ли ей этого.

ГЛАВА IV

Джип каждое утро ходила с отцом к источнику Кохбруннен; там ему, как и
прочим больным, полагалось медленно, в течение двадцати минут, пить лечебную
воду. Пока он ее медленно пил, она сидела где-нибудь в уединенном уголке
парка, читая - для практики в немецком языке - какой-нибудь роман из журнала
"Реклама".
Здесь же она сидела и после "неофициального приема" у баронессы фон
Майсен. На этот раз она читала "Вешние воды" Тургенева. Вскоре она увидела
графа Росека, он прохаживался по дорожке со стаканом воды в руке. Вспомнив
улыбку, с которой он представлял ей Фьорсена, она торопливо заслонилась
зонтиком. Она видела его ноги в лакированных ботинках, облегающие, узкие
книзу брюки, его деревянную походку человека, затянутого в корсет. Мысль,
что он прибегает к этим женским уловкам в своем туалете, еще усилила ее
неприязнь. Как смеет мужчина быть таким женоподобным? Правда, кто-то говорил
ей, что он хорошо ездит верхом, что он опытный фехтовальщик и очень силен.