"И.X.Головченко. Черная тропа (Повесть) " - читать интересную книгу автора

недавно полученный треугольник.
- Вот оно что! - удивился Гаенко. - Значит, чуть ли не под копирку?..
Да, так и есть, слово в слово! Интересно, вы и раньше получали такие же
"сигналы"?..
- Нет, - сказал Павленко. - Это - первый... Как видно, "корреспонденту"
не терпится: пишет, а результатов нет. Чего же он добивается? Снятия
Зарубы?..
Гаенко прошел из угла в угол по кабинету, в раздумье остановился у
окна.
- Я знаю Зарубу давно, еще с гражданской... Вместе в рабочем Луганском
отряде в 1918 году пробивались к Царицыну. Тогда Тимофей Павлович был
токарем на паровозостроительном заводе Гартмана, а нынче он - знаменитый
конструктор! Знают его и ценят и в Киеве, и в Москве... Моральное
разложение... пьянки... Все это, конечно, клевета. Кому же она понадобилась,
полковник, и зачем?
Павленко раскрыл папку и внимательно перечитал письма.
- Я, Иван Сергеевич, и не подозревал, что у вас такое количество
"сигналов" накопилось! Все они, правда, весьма однотипны. Анонимщик
стремится во что бы то ни стало скомпрометировать Зарубу. Не конструкторское
бюро завода в целом, а именно Зарубу, только его...
- Пожалуй, - согласился Гаенко. - Но Заруба является автором нового
замечательного проекта. Значит, скомпрометировать и дело, которым он занят?
- Вполне возможно. Зачастую именно так и действуют враги...
Гаенко присел к столу, отодвинул прочитанные полковником письма.
- Разберитесь, Алексей Петрович. Возможно, вся эта писанина не стоит
выеденного яйца. Но ведь случается и другое... Признаться, я не хотел
беспокоить вас по мелочам, складывал эти письма в папку и все обдумывал,
какими чувствами продиктованы они? Бывает, что человек сообщает очень важный
сигнал, требующий нашего немедленного вмешательства, но по каким-либо
причинам предпочитает остаться в тени. Но тут другое дело... В
конструкторском бюро завода все молодые инженеры. Опытом и знанием Заруба
превосходит каждого из них. Вряд ли кто-нибудь из этих молодых инженеров
осмелится помериться силами с таким конструктором. Нет оснований
предполагать, что письма написаны из карьеристских побуждений... Возможно,
это дело рук какого-нибудь обиженного Зарубой человека? Возможно, клевещет
он с целью мести? Но и это мало вероятно. Нужно знать Зарубу - его мягкий и
добрый характер, его отзывчивость к людям. Помню, когда Тимофея Павловича
выдвигали кандидатом в депутаты Верховного Совета, именно об этих его
душевных качествах говорили и рабочие, и руководители завода, и молодые
специалисты. Трудно допустить, чтобы у такого открытого и сердечного
человека были закоренелые, злобные враги...
Протерев очки и разложив перед собой письма в виде большого квадрата,
Павленко внимательно всматривался в печатные буквы. Глядя на него, секретарь
улыбнулся:
- Когда-то я читал Конан-Дойля...
- Понимаю.
- Конечно, его герой сейчас рассказал бы нам об авторе этих писем очень
многое. Но сочинять, как видно, легче, чем разгадывать загадки, поставленные
жизнью.
- Я тоже кое-что могу сказать... Автор, как видно, давненько изучал