"Ярослав Голованов. Марсианин (опыт биографии)" - читать интересную книгу автора

человеческими принципами. Переживания его усиливались неожиданностью всего
происшедшего. К такому повороту своей судьбы он никак не был подготовлен.
Ясно определив еще в детские годы свою цель, он, не жалея сил, стремился к
ее осуществлению. И вот теперь, когда был сделан столь важный, все на многие
годы вперед определяющий шаг к этой цели, его сбивают с ног. Не так было бы
обидно, если бы он сам был в этом виноват. "Я, как Роберт, тоже попал под
поезд", - тоскливые мысли не покидали его, он решительно не представлял, что
же теперь с ним будет. Потом разозлился: да о чем он? Разве в нем дело?
Отодвигался в будущее старт межпланетного корабля - вот что в тысячу раз
важнее! В конце концов на Рижском политехникуме свет клином не сошелся. Есть
другие институты, и не хуже. Что же ему теперь, копаться в отцовском саду,
пока господа из политехникума не соблаговолят впустить его в институт без
всяких политических обязательств?! Надо продолжать учебу. Уезжать надо.
Найти хороший институт и уезжать.
Несколько его однокашников по политехникуму решили ехать в Цюрих, звали
его с собой. Он наводил справки, думал и в конце концов выбрал Данциг *,
Королевское высшее техническое училище. Институт молодой, но с солидной
профессурой. Все курсы читают на его родном языке. Да и от Риги не так уж
далеко.
* Ныне город Гданьск в ПНР.
Отец одобрил планы сына. Никаких признаков того, что политехникум скоро
вновь откроют, не было. А учиться Фриделю необходимо. Быть может, более
необходимо, чем другим его детям. Жаль, конечно, что и Фридель уедет. Дом
пустел. Курт учился живописи в Мюнхене. Он сумел соединить свои способности
художника с любовью к животным и обещал стать неплохим анималистом. Елена
тоже учится в Германии. С ним и Бертой в доме оставалась лишь старшая дочь
Паулина, которая помогала отцу принимать больных, выполняя обязанности
медицинской сестры, и младшенькая Маргарета...
- Поезжай, Фридель, я помогу тебе, - сказал доктор Цандер.
Во второй тетради огромного рукописного наследства Ф. А. Цандера есть
запись:
"Стали хлопотать о выдаче документов из политехникума. Я получил их в
первой половине дня накануне отъезда". После обеда он оформил заграничный
паспорт и начал собирать свои нехитрые пожитки. На следующий день, в субботу
12 ноября 1905 года, пароход "Остзее", на палубе которого стоял грустный
Фридель, отчалил от рижского пирса. Рейс был неудобный: пароход не заходил в
Данциг, а шел прямиком дальше, в Штеттин*. Было ветрено, море штормило,
качка становилась все сильнее, а потом пошел дождь. Его укачивало, он совсем
промок, замерз и чувствовал себя очень несчастным. "Я лег на доски над
машинным отделением и так лежал, пока постепенно все не высохло", - записал
он потом в дневнике.
* Ныне город Шецин в ПНР.
В ночь с понедельника на вторник "Остзее" вошел в устье Одры. Штеттин
встретил его холодным туманом, липкой слякотью морского вокзала,
расплывчатым, серым светом редких портовых фонарей. Фридель дождался
рассвета (в Германии встают рано) и поехал в Данциг. Дорога неблизкая, есть
время подумать и погрустить. Бегущий за окнами вагона пейзаж был под стать
его настроению: мокрые, пустые поля, на черных ветках деревьев лишь кое-где
бились на ветру последние желтые упрямые листья. Когда тебе восемнадцать лет
и за все эти восемнадцать лет ты никуда не уезжал из родительского дома -