"Ярослав Голованов. Кузнецы грома ("Канун великого старта" #1)" - читать интересную книгу автора

признают, что Маевский и Редькин играют "на равных". Не признают это
только сами Маевский и Редькин.
Редькин неоднократно публично заявлял, что Юрка - "слабак". Он
категорически отвергал все попытки приравнять его шахматный талант
"трусливым эндшпилям"
Маевского. Редькин считал себя изобретателем новой системы защиты,
которую по аналогии со староиндийской называл новосоветской. Маевский
спорил редко, но своим чрезвычайно солидным поведением за шахматной доской
и той легкой презрительной улыбкой, с которой он выслушивал комментарии о
"трусливом эндшпиле", он давал понять, что для него вопрос о первенстве
давно уже не является дискутабельным. Эта спокойная и молчаливая
уверенность бесила Редькина.
Стоило ему выиграть, как начинался "звон". Через десять минут вся
лаборатория знала, что "Игорек приложил Юрку". Он искрился. Все существо
его в эти минуты было пронизано пузырьками радости, как бокал шампанского.
Когда выигрывал Маевский, он медленно, жестом восточного владыки,
смахивал фигуры с доски и говорил громко и назидательно: "Что и
требовалось доказать!"
Несколько раз уже для решения вопроса о первенстве играли они между
собой турниры. И обычные, любительские, и с часами, и пятиминутные
"блицы", когда упавший флажок приравнивался мату. Успех был переменный.
Казалось, что вопрос о первенстве навсегда останется открытым. Наверное,
так бы оно и было, если бы однажды, проиграв очередной блиц турнир,
Редькин не сказал бы Маевскому:
- Если ты честный человек, то ты примешь мой вызов. Все эти турниры -
стихия, "сегодня ты, а завтра я":
Короче: "ловите миг удачи..." Так дело не пойдет. Нужна наука. В
главные арбитры соревнований приглашаем старика Гаусса. Сыграем тысячу
партий. Построим графики, проанализируем и решим, а?
Маевский принял вызов. Так в седьмой лаборатории началось соревнование,
невиданное в истории мировой шахматной культуры: турнир из 1000 партий.
Поначалу участники турнира взялись за дело горячо. В первые два месяца
было сыграно сто партий. Двадцать семь выиграл Маевский, двадцать одну -
Редькин, пятьдесят две закончились вничью. Параметры этих ста партий:
общий счет, количество ходов, время на обдумывание в каждой партии и
перевес в качестве (по специальной десятибалльной системе) -
запрограммировали и пустили в электронную цифровую машину. Машина делала
миллион операций в секунду. Для нее это была не задача, а легкая разминка
ячеек памяти. Прогноз был поразительный: 48,891 процента на 51,109
процента в пользу Редькина. Маевский проверил программу машины,
завизировал официальное коммюнике для болельщиков и предложил приступить к
сто первой партии. Далее события развивались так. К сто сороковой партии
Редькин сравнял счет. К двухсотой партии Маевский имел 2 лишних очка.
Однако новый прогноз машины снова предсказывал победу Редькину: 51,606
процента на 48,394 процента. Сегодня, через полтора года после начала
турнира, общий счет был 247 1/2 на 239 1/2 в пользу Юрия Маевского.
Интерес к турниру среди шахматной общественности седьмой лаборатории уже
заметно ослаб. Да, откровенно говоря, самим соревнующимся вся эта затея
уже порядком надоела. Ни одному, ни другому ни разу не удалось оторваться
от своего противника больше, чем на 12 очков. Все строго научные кривые,