"Игорь Михайлович Голосовский. Хочу верить..." - читать интересную книгу автора

Когда-то я занял второе место в турнире. Правда, турнир был в школе, но
тем не менее я считал себя приличным шахматистом. Уверенно и небрежно я
разыграл дебют, а после того, как моя противница внезапно рокировалась в
другую сторону, уже не сомневался в победе. Она бесстрашно вскрыла
королевский фланг и повела вперед пешки. Усмехаясь про себя, я осторожно
группировал фигуры и ждал, когда ее атака захлебнется. Но после того как она
вдруг пожертвовала слона за пешку, я призадумался. Моя позиция только
казалась неприступной. Через три-четыре хода пешки черных неизбежно должны
были прорваться на первую горизонталь...
Я беспомощно глядел на доску. Девушка откинулась на спинку стула. Я
заметил, что она скучает.
- Сдаюсь, - сказал я, так и не взяв черного слона. Это было
своеобразным шиком. Слабый игрок не заметил бы расставленной западни.
Вторая партия после долгой и упорной борьбы также закончилась моим
поражением.
- Благодарю вас, - сказала девушка и встала.
- Еще партию?
- Нет, мне пора.
Она ушла. Я даже не успел узнать, как ее зовут.
Следующий день был последним днем моего пребывания в Ялте.
Утро было таким радостным и сияющим, что думать об отъезде не хотелось.
Теплый ветер, дувший с моря, еле шевелил листья акации, росшей под моим
окном. С пляжа доносились гулкие удары по волейбольному мячу и азартные
крики играющих.
Я вышел на балкон и сразу увидел вчерашнюю противницу. В купальнике и
голубой шапочке, тонкая и стройная, она приподнималась на цыпочки и била по
мячу с той же ленивой и спокойной грацией, с какой входила в море и
переставляла на доске шахматные фигуры.
Несколько минут я любовался ею, потом вернулся в комнату и принялся
укладывать в чемодан вещи. "Завтра я уезжаю, что мне до нее?" - подумал я.
Тем не менее через несколько минут я был на пляже. Узнав меня, она
улыбнулась и махнула рукой.
В ней следа не было той холодной надменности, которая задела меня
вчера. Я встал в круг, и через минуту мне уже казалось, что я давным-давно
знаком и с нею и с остальными своими партнерами.
Наигравшись вдосталь, мы дружно кинулись в ледяную, обжигающую, как
кипяток, воду. Я догнал девушку и, плывя с нею рядом, спросил, как ее зовут.
- Маша, - ответила она и, засмеявшись, брызнула водой мне в лицо.
Но когда я, одевшись, пригласил ее в кино, она отказалась так резко,
что я растерялся. Однако через минуту Маша как ни в чем не бывало заговорила
со мной о шахматах. Ее лицо снова стало приветливым.
- Вы будете сегодня в павильоне? - спросил я.
- Да.
- Не обманете?
Маша удивленно подняла черные брови.
Но она не пришла. Напрасно прождал я целый час. Я два раза прошелся по
набережной в надежде встретить ее, но она, видимо, забыла о своем обещании.
Возвращаясь в дом отдыха, я зашел на почту, чтобы купить газету, и
внезапно увидел Машу. Задумавшись, она сидела на скамейке. Ее тонкие смуглые
руки бессильно лежали на коленях. Что-то грустное было в ее позе, в