"Галина Головина, Николай Горбунов. Белая таежка (повесть) " - читать интересную книгу автора

- Твоего дяди? - усомнился я.
- И Толстой и Тургенев тоже доводились кому-то дядями, - рассудил
глубокомысленно Ванюшка.
- Членкор, парни! - Кольча почтительно погладил книгу. - Корифей!
Послушайте! "В россыпях встречаются металлы и их соединения, которые
обладают большим удельным весом. Они не окисляются, мало разрушаются под
воздействием воды, температуры, ветра, перемещения. Золото - металл очень
стойкий. Он не ржавеет, кислотоупорный. Поэтому и назвали его благородным
металлом еще в глубокой древности. Накапливается золото в россыпях иногда
в большом количестве и в так называемом  с а м о р о д к о в о м  в и д е.
Самые распространенные - р е ч н ы е  р о с с ы п и".
Я молчал. Крыть мне было нечем. Положил он меня на обе лопатки.
- Понял, Миша? Эх ты, ге-олух!
- Я тебе дам ге-олух! - рванул я Кольчу за ворот куртки да так, что
пуговицы посыпались на пол.
- Охолонись! - грубо отдернул меня Ванюшка. - Нечем крыть, так рукам
воли не давай...
- Я же в шутку, Миша! - собрал пуговочки Кольча и положил на
подоконник.
- Хорошие шутки!
Открылась дверь, и в комнату вошел Дружок - серый в яблоках вислоухий
пес, лоснящийся от сытости. Нет, он не вошел, а пожаловал - торжественно и
важно.
- А почему не здороваешься? - укорил его хозяин. - А еще
мюнстерлендер! Воспитанные собаки так не поступают.
Пес с достоинством выслушал все это, поглядел на нас с Ванюшкой
своими умными коричневыми глазами с желтыми бликами и гавкнул два раза:
сначала одному, потом другому.
Неловкость моя от стычки с Кольчей как-то сама собой рассосалась. Мы
попили чаю с мятными пряниками, и опять у нас о загадочной картинке
разговор зашел.
- Цветы, я считаю, это самородочки, - увлеченно начал развивать свою
очередную теорию Кольча. - А вот почему красотки за руки взялись - это
выше моего понимания. Но сдается мне, парни, что эта веселая пара, по
замыслу художника, должна олицетворять собой беспечную жизнь миллионера...
- Кольча, не говори красиво! - чуть приоткрыв дверь, сделала
замечание его мать и снова закрыла.
- Я уж и сам этому не рад, парни! - вздохнул тяжко Кольча. - Люди
думают, что задаюсь, выкаблучиваюсь, а я рад бы иначе говорить, да не
умею.
До шестого класса он в школу не ходил, сам учился. Как
студент-заочник. Мать с отцом, конечно, помогали. Они жили тогда на
головном участке молодежного леспромхоза. Школы там не было, да и
ребятишек тоже еще не было. Один Кольча. "Захочется мне, говорит, с людьми
пообщаться, схожу на эстакаду, где распиливают бревна, или укачу на
лесосеку на лесовозе..." Книжек он перечитал - "вагон и маленькую
тележку", по его словам. А память у него! И знания к нему льнут, как
муравьи на мокрую палочку. Я его без дела никогда не видел. Да еще
умудряется не одно, а сразу два дела делать. Колет дрова, транзистор
включен, музыку слушает и стихотворение учит, например. А если смотрит