"Оливия Голдсмит. Крутой парень " - читать интересную книгу автора

газетой, и ее сердце затрепетало. Она посмотрит на свою статью немедленно,
не выходя из магазина.
Трейси открыла нужный раздел. На первой странице статьи не оказалось.
Она начала просматривать все подряд. Дальше, еще дальше. Ни на второй, ни на
третьей странице. И даже на следующих двух. Наконец она ее нашла. Внизу, на
шестой странице. Порезанную. Отредактированную. Фразы перетасованы, как
карты в колоде. Статья перекорежена до неузнаваемости. Похоже, что чудом
уцелевшие из нее куски склеивали между собой вслепую. Трейси стало тошно.
Проклятье! Она снова просмотрела статью в надежде, что все не так ужасно,
как показалось на первый взгляд, но все было именно так. На самом деле.
Трейси бросила на прилавок остальные страницы и вышла из магазина с
воскресной вкладкой в руках. Она чуть не затолкала ее в первую же встречную
урну и даже успела смять, но возмущение было таким сильным, что требовалось
разделить его с Филом и еще раз перечитать эту гадость. Она машинально брела
сквозь весеннюю ночь назад, в его квартиру. Почему Маркус так обращается с
ней? Зачем он дает ей задания, если потом переписывает весь материал заново?
Трейси могла бы поклясться, что он поступает так из зависти. Какой в этом
смысл? Она никогда не сможет использовать такую статью в качестве образца
своей работы. Иначе возможные наниматели примут ее за слабоумную. Что
творится с Маркусом? Что происходит с ней самой, если она терпит это? И
почему она так стремится сохранить эту работу? Почему бы ей просто не писать
ерунду, и пусть он редактирует сколько ему вздумается.
Трейси была уже у дверей дома Фила, когда заметила, что забыла кофе и
сок, но теперь ей было все равно. Ей хотелось только заползти в постель и
отключиться от всего этого. Как обидно, что ей еще придется потом вставать,
чтобы встретиться с Джоном. Обычно она с радостью ожидала очередной ночной
встречи, но сейчас ей так хотелось остаться одной. Она не могла пойти домой,
потому что там была Лаура, жизнерадостная и энергичная. Конечно, когда
Трейси покажет ей газету, Лаура расстроится еще больше, чем сама Трейси, и
ей придется успокаивать подругу. Лаура скажет ей, что нужно бросить "Тайме"
и найти другую работу, на которой ее будут ценить. Но не так-то просто
получить работу в издании, которое в самом популярном телешоу называли
"крупным ежедневником страны". Без большой подборки хорошо сделанных
материалов она сейчас будет стоить меньше, чем сразу после окончания
университета.
Трейси вздохнула, поднимаясь по грязной лестнице. Ей хотелось, чтобы
кто-нибудь взял ее на руки, как ребенка, приласкал и пожалел. Наконец она
оказалась в квартире, пересекла гостиную, стараясь не замечать накопившуюся
не меньше чем за месяц грязную посуду, разбросанную одежду, футляры от
дисков и другие свидетельства жизнедеятельности трех выросших, но не
повзрослевших мальчиков. И прошла в спальню Фила.
- Э, ты где была? - спросил он. - Ты так долго ходила, что у меня
замерзли ноги. А где мой кофе?
Трейси вздохнула. Иногда Фил вел себя совершенно эгоцентрично.
- Привет, Трейси! Как тебе спалось? Что случилось? Тебе всегда немного
грустно в День матери? - сказала она, подражая его голосу. - Что? Этот
Маркус, твой ужасный редактор, снова порезал твою статью и превратил ее в
дерьмо? Я тебе очень сочувствую. Ты так старалась.
Он не собирался извиняться. Просто сел в постели и протянул к ней руки.
- Иди ко мне, детка!