"Оливер Голдсмит. Векфильдский Священник. История его жизни, написанная, как полагают, им самим" - читать интересную книгу автора

награду мисс Софья согласится быть моей дамой на этом балу.
Софья отвечала, что была бы счастлива принять его приглашение, если бы
это было совместимо с ее чувством справедливости.
- Но вот джентльмен, - продолжала она, указывая взглядом на мистера
Берчелла, - разделявший со мной все тяготы этого дня и поэтому имеющий право
делить также и радости его.
Любезно поблагодарив ее за внимание, мистер Берчелл тем не менее
уступил свое право капеллану, говоря, что в этот вечер он зван за пять миль
от нас на торжественный ужин в честь праздника урожая. Признаться, отказ его
меня удивил; и уж совсем было мне невдомек, как это моя младшая дочь,
девица, казалось бы, рассудительная, могла предпочесть человеку вполне
обеспеченному человека, чье состояние было вконец расстроено. Впрочем, тут,
видно, закон один - если оцепить женщину по достоинству может лучше всего
мужчина, то и в нас никто так хорошо не разбирается, как дамы. Мужчины и
женщины словно нарочно поставлены шпионить друг за другом, и при этом и те и
другие обладают особым даром, позволяющим им безошибочно друг о друге
судить.

ГЛАВА IX
На сцене появляются две знатные дамы. Изысканный наряд предполагает
изысканные манеры

Едва успел мистер Берчелл откланяться, а Софья принять приглашение
капеллана, как из дома примчались мои малыши, чтобы сообщить, что к нам
прибыл помещик и с ним целая толпа народу. Мы поспешили домой, где застали
помещика с его прихлебателями и двумя нарядными молодыми особами, которых он
нам представил как знатных дам, пользующихся большим влиянием в столичном
свете, где они привыкли блистать. Когда обнаружилось, что для такого
многочисленного общества у нас не хватает стульев, мистер Торнхилл тотчас
предложил, чтобы дамы посадили джентльменов себе на колени. Этому я
воспротивился самым решительным образом, оставив без внимания
неодобрительный взгляд, который жена метнула в мою сторону. Тотчас снарядили
Мозеса за стульями к соседу. А так как оказалось, что для контрданса не
хватает дам - то два джентльмена, прибывшие с мистером Торнхиллом,
присоединились к Мозесу, чтобы заодно подыскать себе пару. Ни дамы, ни
стулья не заставили себя ждать. Джентльмены привели двух румяных дочерей
соседа Флембро; на макушке у каждой красовалось по алому бантику.
Но одно непредвиденное обстоятельство чуть было не испортило всего
дела: хоть обе мисс Флембро и почитались первейшими плясуньями в нашем
приходе, в совершенстве владея искусством джиги и хороводных плясок, они не
имели ни малейшего понятия о контрдансе. Сперва мы были несколько
обескуражены, но затем принялись их вертеть в разные стороны: то легонечко
подтолкнем одну, то подтянем за руку другую, и, глядишь, все пошло как по
маслу! Оркестр наш составляли две скрипки, флейта и барабан. Ярко светила
луна; бал открыли мистер Торнхилл с моей старшей дочерью, вызвав восторг
зрителей: прослышав о том, что у нас затевается, соседи сбежались и
обступили нас со всех сторон.
Движения моей дочери были преисполнены такой грации, столько в них было
огня, что жена не удержалась и стала уверять меня, будто девчонка только
потому так ловко пляшет, что переняла все фигуры у матери. Столичные гостьи,