"Авиззер Голан. История НИЛИ " - читать интересную книгу автора

евреем из Палестины, инструктором из сельскохозяйственной школы в
Микве-Исраэль, причем сам же Аронсон и пригласил его в Турцию. Помощник
пожаловался хозяину на Аронсона. Когда его вызвали для объяснений, всплыло
"дело о зерне" в Метуле. Аронсон отказался доказывать свою честность. Он
сказал: "Если вы могли вообще прислушиваться к клевете на меня, то мне тут
делать нечего". И отплыл домой.
А там, тем временем, произошли крупные перемены. Прежде всего был
положен конец правлению чиновников барона. Ротшильд передал свои владения в
Палестине компании ИКА. Еврейская колония была готова принять с
распростертыми объятиями одного из немногих своих сыновей, посмевшего
восстать против чиновников, но Арон не собирался прощать соотечественникам
их подлого поведения.
Вместе с немцем, Францом Леерером, Аронсон создал компанию по продаже и
аренде сельхозмашин и пытался обучать еврейских селян механизации труда.
Дело прогорело, Арон потерял немало из того, что заработал в Турции. Но,
разъезжая со своими машинами по имениям, уговаривая помещиков купить их, он
возобновил исследования растений. Он изучал также дороги и тропинки страны,
обогащая свою память и знания.
Среди его немногочисленных друзей той поры были агрономы Сускин и
Трайдель, с которыми он вместе опубликовал несколько статей и с которыми
мечтал о временах, когда по тропинкам, где они кочуют, помчатся скорые
поезда, сменив верблюжьи караваны, а в стране возникнут сотни еврейских
поселений.
К этой поре относятся также считанные личные переживания Аронсона, о
которых мы хоть что-то знаем. Он влюбился в жену одного из своих приятелей.
Это была безнадежная любовь, так как женщина любила своего мужа. Однажды
Арон открылся обоим супругам и больше никогда к этой теме не возвращался. До
самой смерти он оставался верным другом четы, и они отвечали ему
взаимностью, так и не спрашивая, умерла ли в его сердце любовь или живет и
мучает его.
Арон не был склонен к душевным излияниям. Он был индивидуалистом. Его
брат Александр говорил: "Он испытывал тягу к уединению, отрешению от всех.
Он уезжал на своей кобылке прочь от людей, спал на земле, укутавшись
арабской накидкой, питаясь шоколадом, от которого откусывал иногда по
кусочку".
Но и Александр не знал, в какой мере монашеский аскетизм брата являлся
выражением его натуры или же следствием несчастливой любви. Еврейское
население считало Аронсона "чудаком". Люди пытались вовлечь его в свой круг,
приобщить к общественной деятельности, начавшей развиваться на крыльях
второй алии. На короткое время Арон увлекся. Но общественная деятельность,
какой она была в те времена, была не для него. Он не сумел сколотить
собственную "партию", не умел торговаться, увещевать. Он предлагал людям
совет или высказывал свое мнение и говорил: "Принимайте или отвергайте". Его
собеседники обижались от такого подхода, они не могли понять его. Арон-сон,
вопреки выражению самоуверенности на лице, глубоко переживал, когда не
принимали его советы.
Очень скоро он устранился от общественной деятельности, ушел с головой
в исследования и в одиночество. Только в письмах он позволял себе разбивать
стены замкнутости. Письма, посланные им и полученные им, все посвящены
научным делам. Без того, чтобы он сам знал об этом и без усилий с его