"Николай Васильевич Гоголь. Наброски, конспекты, планы (ПСС Том 9)" - читать интересную книгу автора

Будь и ты моим ангелом. Если лень и бесчувственность хотя на время осмелятся
коснуться меня, о разбуди меня тогда, не дай им овладеть мною. Пусть твои
многоговорящие цифры как неумолкающие часы, как завет стоят передо мною,
чтобы каждая цифра твоя громче набата разила слух мой, чтобы она, как
гальванический прут, производила судорожное потрясение во всем моем составе.
Таинственный неизъяснимый 1834 "год!· Где означу я тебя великими труда"ми·?
Среди ли этой кучи набросанных один на другой домов, гремящих улиц, кипящей
меркантильности, этой безобразной кучи мод, парадов, чиновников, диких
северных ночей, блеску и низкой бесцветности? В моем ли прекрасном, древнем,
обетованном Киеве, увенчанном многоплодными садами, опоясанном моим южным
прекрасным, чудным небом, упоительными ночами, где гора обсыпана
кустарниками с своими как "бы· гармоническими обрывами и подмывающий ее мой
чистый и быстрый мой Днепр. Там ли? О! Я не знаю, как назвать тебя, мой
гений! Ты, от колыбели еще пролетавший с своими гармоническими песнями мимо
моих ушей, такие чудные, необъяснимые доныне зарождавший во мне думы, такие
необъятные и упоительные лелеявший во мне мечты. О взгляни! Прекрасный,
низведи на меня свои чистые, небесные очи. Я на коленях, я у ног твоих! О не
разлучайся со мною! Живи на земле со мною хоть два часа каждый день, как
прекрасный брат мой. Я совершу... Я совершу! Жизнь кипит во мне. Труды мои
будут вдохновенны. Над ними будет веять недоступное земле божество! Я
совершу... О поцалуй и благослови меня!

Что это?*

Что это? Мне все как будто слышится чей-то голос. Ох! Деревья как будто
движутся, каждый листок шепчет. На всякого луна как будто нагибается и
слушает. Черный мрак как будто выходит из гущи деревьев и хочет схватить
меня. Ах, чего вы хотите от меня, что вы глядите на меня, что вы грозите на
меня? Что же мне делать, я не могу, я не своя, близ его только сердца я могу
успокоиться. Константин, Константин!


* * *

- Ну что ты теперь скажешь о добродетели женщин, а? То-то, братец,
никогда не бейся, особливо со мною. Мне даже было несколько жаль прельстить
ее, но чтоб тебе доказать только и проучить, решился это сделать.
- И у тебя нет совести, так полно говорить об этом.
- Почему ж, если бы она была какая замарашка, мещанка или обыкновенная
курносенькая, краснощекая, каких дюжинами господь посылает, тогда другое
было бы дело, но эта, братец, никому бесчестья не сделает. Хорошенькой я
очень рад, я всегда, не краснея, похвалюсь ею!


* * *

Боже, ты правосуден, ты великодушен, этому ли ангелу оставить землю,
этому ли ангелу пошлет рука твоя смерть! Нет, ты не произнесешь рокового
определения. Нет, ты сохранишь эту бесценную жизнь. Я напрасно даже
сомневаюсь. О! Она выздоро"веет·. Она восстанет от своей болезни еще лучше,