"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Приключение в ночь под Новый год (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

ястребиным носом, сверкающими глазами и тонкими губами, искривленными в
язвительной гримасе. На нем был огненно-красный сюртук с блестящими
стальными пуговицами. Он рассмеялся и произнес громким скрипучим голосом:
- Ха-ха!.. Вы, видно, сошли со старой книжной гравюры... Этот плащ,
безрукавка с разрезом, берет с пером!.. Вы выглядите весьма забавно,
господин Эразмус. Неужели вы намерены потешать уличных зевак?..
Отправляйтесь-ка лучше назад, в свой пергаментный фолиант, откуда вы и
явились!
- Какое вам дело до моей одежды!.. - сердито огрызнулся Эразмус и,
отодвинув незнакомца в красном сюртуке, хотел было пройти мимо, но тот
крикнул ему вслед:
- Напрасно так торопитесь. Сейчас вам Джульетту не увидеть...
Эразмус стремительно обернулся.
- Как вы смеете говорить о Джульетте! - заорал он не своим голосом и
схватил за грудки незнакомца в красном, но тот ловко увернулся и исчез,
словно его здесь и не было, так стремительно, что Эразмус и опомниться не
успел. Ошеломленный, стоял он посреди мостовой, сжимая в руке блестящую
стальную пуговицу, которую сорвал с красного сюртука незнакомца.
- Ведь это же был доктор-чудодей синьор Дапертутто{281}. Чего это он к
вам привязался? - спросил мальчик-слуга.
Но Эразмусу стало как-то жутко, и он поспешил домой...
Джульетта встретила Эразмуса с той прелестной грацией и
обходительностью, которые были ей присущи. Безумной страсти, которой был
одержим Эразмус, она противопоставляла ровную мягкость поведения. Лишь время
от времени какое-то темное пламя вспыхивало в ее глазах, а когда Эразмус
чувствовал на себе ее взгляд, то из самой глубины его существа поднимался
странный озноб. Она никогда не говорила, что любит его, но всем своим
поведением давала это понять, и постепенно все более крепкие узы привязывали
его к ней. Жизнь казалась ему прекрасной; со своими друзьями он встречался
теперь редко, ибо Джульетта ввела его в другое, чужое общество.
Как-то раз случайно он повстречал Фридриха, и тот его не отпустил от
себя. Они вместе предались воспоминаниям о своей родине, доме... И когда
Эразмус совсем расчувствовался, Фридрих сказал ему:
- А знаешь ли ты, Шпикер, что ты ведешь весьма опасное знакомство? Ты
небось уже и сам заметил, что прекрасная Джульетта - одна из самых хитрых
куртизанок, которых когда-либо видел мир. Про нее тут рассказывают весьма
странные и таинственные истории, в которых она предстает в совершенно особом
свете... Говорят, например, что стоит ей захотеть, и она может оказать на
человека неодолимое влияние и загоняет его в такие обстоятельства, из
которых он не может выбраться, да, впрочем, все это я вижу на тебе. Тебя же
просто узнать нельзя, ты без остатка предан этой обольстительнице и больше
не вспоминаешь свою милую богобоязненную супругу.
Эразмус закрыл лицо руками, он громко всхлипывал и произносил имя своей
жены. Фридрих понял, что в его душе начинается жестокая борьба.
- Шпикер, - не отступал он. - Давай скорей уедем.
- Да, Фридрих, - с жаром отозвался Эразмус, - ты прав. Сам не знаю,
почему меня вдруг охватывают ужасные предчувствия... Да, я должен уехать,
уехать сегодня же!..
Друзья торопливо пересекали улицу, когда им повстречался синьор
Дапертутто, он расхохотался в лицо Эразмусу и крикнул: