"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Угловое окно (новелла)" - читать интересную книгу автора

заполз под стул нашей торговки и, позавидовав ее счастью, коварно
подпиливает ножки. Бац! - она падает на свой фарфор и хрусталь - и вот всей
торговле конец. Это ведь было бы падением в самом подлинном смысле слова.
______________
* Мир в картинах (лат.).

Я. Право, дорогой кузен, ты уже научил меня лучше видеть. Скользя
взглядом по этой путаной и пестрой зыби толпы, я время от времени замечаю
молоденьких девушек, которые, в сопровождении опрятно одетых кухарок,
несущих большие и блестящие корзины для покупок, пересекают рынок и
приценяются к тому, что здесь есть для нужд хозяйства. Модные наряды этих
девушек и их манеры не допускают сомнения в том, что отцы их уже во всяком
случае именитые горожане. Как это они попадают на рынок?
Кузен. Очень просто. Уже несколько лет как вошло в обычай, даже в
семьях высших чиновников, посылать дочерей на рынок, чтобы они на практике
знакомились с домашним хозяйством и учились покупать провизию.
Я. В самом деле, похвальный обычай: он не только приносит практическую
пользу, но, наверно, развивает в девушках вкус к хозяйству.
Кузен. Ты так думаешь, кузен? А вот я думаю обратно. В чем для них цель
закупки провизии, как не в том, чтобы убедиться в добротности товара и в
действительных рыночных ценах? Качество, признаки, вид хороших овощей,
хорошего мяса и так далее - все это молодая хозяйка с легкостью может узнать
и иначе, а маленькая экономия, возможность выгадать несколько пфеннигов,
которая даже и не осуществляется, поскольку сопровождающая кухарка,
несомненно, вступает в тайное соглашение с продавцами, не искупает того
вреда, который очень легко может причинить посещение рынка. Ради каких-то
жалких пфеннигов я никогда не стал бы подвергать свою дочь риску оказаться
среди всякого сброда, услышать непристойность, проглотить скверные слова
какой-нибудь распутной женщины или грубого парня. А уж что касается
известного рода предприимчивых юношей, которые, вздыхая от любви, разъезжают
верхом в синих сюртуках или расхаживают в желтых куртках с черными
воротниками, то рынок... Но посмотрите-ка, посмотрите, кузен! Как тебе
нравится та девушка, что сейчас показалась около колодца в сопровождении
пожилой кухарки? Возьми мой лорнет, кузен, возьми мой лорнет!
Я. О, что за создание! Воплощение грации, само обаяние! Но она стыдливо
опускает глаза... шаги ее робки... нерешительны; она боязливо льнет к своей
спутнице, а та стремительно протискивается вперед и прокладывает ей дорогу в
гуще толпы. Я за ней слежу... вот кухарка остановилась перед корзинами с
зеленью... торгуется... притянула к себе малютку, которая, слегка
отвернувшись, быстро-быстро вынимает деньги из кошелька, лишь бы только
отделаться. Благодаря красной шали я не потеряю ее из виду. Они,
по-видимому, ищут чего-то и не могут найти. Наконец-то, наконец они
остановились около женщины, продающей в хорошеньких корзинках более дорогую
зелень. Внимание прелестной малютки всецело привлекла к себе корзина
чудеснейшей цветной капусты, девушка сама выбирает кочан и кладет его
кухарке в корзину. Что это? Ах, бессовестная кухарка! Вынимает кочан из
корзины, кладет его обратно в корзину торговки и выбирает другой кочан, а
сама сердито трясет увесистой головой, украшенной рогатым чепцом, из чего
явствует, что она вдобавок осыпает упреками бедняжку, которая впервые
захотела быть самостоятельной.