"Э.Т.А.Гофман. Майорат" - читать интересную книгу автора

расставив вокруг высокие серебряные подсвечники с горящими свечами.
Вольфганг безмолвно взошел по лестнице, вступил в залу и остановился возле
тела отца. Так стоял он, скрестив руки на груди, и, насупив брови, мрачно и
оцепенело смотрел на бледное лицо отца. Он был похож на статую, ни единой
слезы не проронили его очи. Наконец он почти судорожно простер к мертвецу
дрожащую правую руку и глухо пробормотал: "Неужто звезды принудили тебя
сделать несчастным сына, которого ты так любил?" Заложив руки за спину и
отступив несколько назад, барон возвел очи и, смягчив голос, почти
растроганно сказал: "Бедный обманутый старик! Вот и кончился масленичный
карнавал с его мишурными обольщениями. Теперь ты познаешь, что здешнее
скудно отмеренное нам достояние не имеет ничего общего с надзвездным миром.
Какая воля, какая сила простирает свою власть за гробом?" - Барон умолк на
несколько секунд, потом вскричал с горячностью: "Нет, нет, ни единой крупицы
своего земного счастья, на которое ты посягаешь, я не отдам в угоду твоему
(*70)упрямству",- и с этими словами он вынул из кармана сложенную бумагу и,
взяв ее двумя перстами, высоко поднял к стоявшей у изголовья покойника
горящей свече. Занявшись от свечи, бумага ярко вспыхнула, и, когда отблеск
пламени затрепетал на лице умершего, казалось, мускулы его зашевелились и
старик беззвучно вымолвил какие-то слова, так что стоявших поодаль слуг
объяли страх и оторопь. Барон спокойно кончил свое дело и тщательно затоптал
последний клочок бумаги, который уронил горящим на пол. Потом еще раз бросил
на отца мрачный взор и торопливыми шагами вышел из залы.
На следующий день Даниель доложил барону о недавнем обвале башни и с
чрезвычайным многословием описал, как все обстояло в ту ночь, когда опочил
его блаженной памяти старый господин, заключив тем, что было бы весьма
уместно тотчас же приступить к восстановлению башни, ибо когда она еще
больше разрушится, то весь замок, хотя и не обвалится, но может потерпеть
большое повреждение.
- Восстановить башню? - набросился барон на старого слугу, гневно
сверкая очами.- Восстановить башню? Никогда! Разве ты не видишь? - продолжал
он более спокойно.- Разве ты не видишь, что башня не может обрушиться просто
так, без особой к тому причины? Что, ежели мой отец сам пожелал уничтожить
это зловещее место, где он волхвовал по звездам? Что, ежели он сам придумал
такое устройство, чтобы в любое время, когда он того пожелает, произвести
обвал башни и таким образом разрушить все, что в ней находилось? Но что бы
там ни было, по мне, обвались хоть весь замок! Неужто ты думаешь, что я
забьюсь в это диковинное совиное гнездо? Нет! Мне послужит примером мудрый
предок, что заложил в прекрасной долине фундамент нового замка.
- Так, значит,- растерянно пробормотал Даниель,- верные старые слуги
принуждены будут взять страннический посох!
- Разумеется, - возразил барон, - я не допущу, чтобы мне служили
немощные старики, еле держащиеся на ногах; но я никого не прогоню. И не
трудясь вам придется по нутру даровой хлеб.
- Меня,- воскликнул горестно старик,- меня, главного дворецкого,
оставить без всякого дела!
(*71)Тут барин, намеревавшийся было уходить и стоявший к дворецкому
спиной, вдруг оборотился и, весь побагровев от гнева, подступил к нему,
грозя кулаком и закричав ужасающим голосом:
- Тебя, старого лицемерного негодяя, пособника моего отца во всяческой
чертовщине, какой вы занимались там, на башне, тебя, который как вампир