"Римма Глебова. Мистические истории " - читать интересную книгу автора

платья, и ему тогда хотелось купить черный пиджак, чтобы жениться на них.
Об одном Гарольд жалел остро и мучительно: не смог, не успел он сделать
много маленьких гарольдчиков и уже, как он понял, не сделает. Может быть,
пойти к своему врачу, посоветоваться? Он был так ласков с ним. Но Гарольд не
мог вспомнить, где находится кабинет врача.
Однажды он случайно забрел в какое-то здание, поднялся по эскалатору,
повернул направо по коридору... и застыл. Такой замечательной девушки он не
видел никогда. И такого шикарного белого платья тоже. А этот, этот, кретин
пошлый в костюме уже руку к ней протянул. Убил бы!

А начиналось все так легко и славно: синий шелк, абажурчики, девушки...
Бедный, бедный Гарольд. Наверно, он будет вынужден опять помочь девушке
в витрине. Если успеет... пока с ней ничего не произошло.


Послание

Сати лениво ползала в дебрях интернета, скользя равнодушно глазами по
цветным картинкам и бегающим по экрану призывам купить то и это, послать
перевод туда-то и тому-то, позвонить этой сияющей красотке или вот этой,
познакомиться с лучшим мужчиной на свете, или вот с другим, тоже лучшим ...
Она никогда раньше не прельщалась таким бесполезным созерцанием, но
Арик просиживал у экрана много часов, что-то находил в этом занимательного,
он даже книги и газеты с некоторых пор перестал читать и перестал покупать -
зачем, когда в этом чудесном ящичке все можно найти, узнать, посмотреть,
прочитать, а иногда и поиграть в "стрелялки", - прекрасное средство от
усталости, говорил он.
Сати тоже любила читать, не спеша и вдумчиво, но процесс обязательно
должен был сопровождаться перелистыванием бумажных страниц или подробным
рассматриванием модных одеяний гламурных красавиц в глянцевых журналах.
Теперь книги покрывались нетронутой пылью на полках, толстую пачку журналов
она выбросила и новые перестала покупать. Зато пристрастилась просиживать
вечера после работы перед экраном. Тянуло как магнитом сесть в кресло, на
котором сидел Арик, жать на клавиши, которых касались его руки, играть
"мышкой", покручивая пальцем ее послушное колесико - точно так, средним
пальцем, как крутил Алекс. В такие тихие, никем и ничем не нарушаемые минуты
ей казалось, что муж стоит у нее за спиной и тоже смотрит на цветные
картинки.
Зачем он умер, зачем он умер... крутилась, словно вращаемая невидимым
колесиком, неотвязная мысль, иногда Сати начинала плакать, сквозь пелену
слез продолжая смотреть на экран и водить послушной "мышкой" по синему
коврику. Почему эта ужасная болезнь совершенно неожиданно набросилась именно
на него и сожрала молодое и энергичное тело за считанные месяцы. А как же
дети, которых они собирались родить, двое детей, они непременно должны были
у них быть, где они теперь... нет и не будет. Ничего не будет, ни радости,
ни счастья, ни внимания, ни заботы, ровно ничего, только пустота, как в
сущности, пуст этот мелькающий картинками экран.
Вдруг из безнадежной экранной пустоты выплыли буквы. Глазами Сати их
видела - еще не понимая смысла, но в мозг они уже проникли, уже
запечатлелись там, и вдруг буквы - всего несколько строк - пропали с экрана,