"Юрий Глазков. Раскрывалка (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

посадил, а тот эту раскрывалку придумал, вот бедолаги и раскалываются у
него один за другим. А Хилл, он что? Он такой же, теперь пиво попивает, а
эта штука работает, не то, что мы... вечно в грязи... копаемся.
- Что ты там несешь, Дик, какая еще раскрывалка?
- Сэр, я не могу вам объяснить, что это, но она работает без
нервотрепки и побоев, это какая-то машина, сэр.
- Какая-то, - передразнил утиным голосом министр, - может, паровая,
вроде парового молота? Положил под него бедолагу, а пресс все ниже и ниже,
расскажешь тут все что было и даже чего не было. Ты давай объясняй, а если
не можешь, то не черта соваться... машина... Кто может объяснить, что там
выдумал этот Хилл?
Таких не оказалось, Дик скоренько плюхнулся на стул, стул затрещал,
министр поморщился. Головы как по команде спрятались, "подстриженные
кусты" замерли, как после порыва ветра, глаза потухли и пропали. Министр
обвел глазами эту живую стенку.
- Ну а ты, Смит-немое кино, произнеси хоть два слова по этому поводу.
- Можно три, сэр? - осмелился Смит.
- Ну давай три, разговорился ты сегодня, прямо болтун на выборах, да
и только. Ну валяй свои три слова.
- У него машина, сэр.
- Четыре слова, четыре, Смит-математик, ну прямо Эйнштейн. Какая
машина? Зубодробильная, что ли, или дающая доброго пинка, или дергающая за
язык, пока он не развяжется? Так, что ли? - веселился министр.
- Простите, сэр, не так.
- А как же? - всплеснула руками утиная голова.
- Как-то по дружбе он мне сболтнул, что у него есть машина, которая
умеет говорить, и она так это ловко делает, что ей все и про все
рассказывают, даже безнадежные молчуны, а немые мычат, как быки весной в
загоне, так уж им хочется выложить всю правду. Хилл говорил, что они все
рассказывают сами, а он слушает и потом читает записи. Он до того
обленился, что уже не проверяет признания. Не было ни одной ошибки, сэр,
так сказал этот Хилл, выскочка.
- Что за чепуху вы тут мелете, или хватили с утра?
- Нет, сэр, ни росинки во рту не было, аж горло пересохло, как пески
в Неваде.
- То-то ты и мелешь всякую чушь.
- Я так слышал, сэр.
- Ладно, расходитесь, все равно от вас ничего не добьешься, сам
разберусь. Разбредайтесь по своим норам, ломайте кости, терзайте души,
выпытывайте правду, храните нравственность страны. В общем, продолжайте
свое грязное дело ради очищения нашего великого общества.
Шерифы вымелись в одно мгновенье, словно их ветром сдуло. Министр
включил вентиляцию на всю мощь, выветрить запахи сильных потных тел,
сигар, дешевого одеколона и еще чего-то почти неуловимого, но настойчиво
присутствующего вместе с ними всегда. "Едкий дух блюстителей закона, с
которым сами всю жизнь не в ладах, - определил его министр, - тяжеловатый
дух, как и сама юриспруденция, тюрьмы и слежки".
К Хиллу министр нагрянул в поздний вечер, неожиданно, врасплох. Хилл
вылупил глаза, открыл рот, закрыл его, вновь открыл и молча стал
размахивать руками, словно выталкивая кого-то из кабинета.