"Виталий Гладкий. Архивных сведений не имеется" - читать интересную книгу автора

удовольствия, как он ловит на "мушку" своего врага, как плавно нажимает на
спусковой крючок...
Аркан змеей взвился в воздухе и упруго захлестнул туловище Христони.
Казак дернулся, охнул с испугу, и в следующий миг валялся на земле,
опутанный кожаными ремешками с ног до головы.
- Ладимир! Моя приходи, однако...
- Макарка?! - Владимир мигом подскочил к якуту и обнял его. - Ты как
здесь очутился?
- Твоя выручай надо, однако...
- Ну спасибо тебе, дружище! Не знаю, чем и отблагодарить тебя...
- Уходи надо, Ладимир. Колыннах ждет... Собрались быстро. Владимир
взвалил на плечи добытое золото и часть продуктов. Остальное забрал Макар.
Связанный Христоня лежал, цепенея от страха за свою жизнь. Но Макар сунул
ему в рот кляп, проверил надежность ремней и пошел вслед за Владимиром. У
края поляны он вдруг остановился, повернул обратно и, плюнув в физиономию
помертвевшего Христони, заспешил вверх по распадку.
Мешок с золотом был чересчур тяжелым, чтобы можно было уйти от погони
(что она будет, в этом Владимир почти не сомневался), и он спрятал его на
перевале, хорошо приметив место, где был оборудован тайник.
В последний раз окинув взглядом мрачные скалы внизу и узкую, кипящую
расплавленным серебром ленту ручья, Владимир Воронцов-Вельяминов быстро
зашагал по гребню перевала среди чахлого редколесья к пестрой каменной
осыпи-спуску в речную долину.


12

Красильников с тоскливой миной пялил глаза на капитана Володина.
Длинный, чуть сплющенный на кончике нос Батона шевелился, морщился,
багровел, когда очередной вопрос оперуполномоченного МУРа заставлял его
напрягать хитросплетение мозговых извилин: он защищался с отчаянной
решимостью хорька, попавшего в западню. Изредка Батон смахивал с трудом
выдавленную слезу, при этом украдкой поглядывая в сторону Савина, который
сидел сбоку, возле окна. Присутствие незнакомого ему сотрудника милиции в
штатском заставляло нервничать видавшего виды пройдоху. В этот раз
Красильников-Батон попался случайно. Шли по следу известного вора-домушника
Пикулина, по кличке Карамба, - тот за последний месяц немало наследил в
Москве и окрестностях, - а наткнулись на Батона, который вопреки своим
принципам приютил такого опасного квартиранта. Карамбу, к глубокому
сожалению, на этот раз упустили - ушел через чердак и проходные дворы, но
Батон влип. При обыске квартиры, кроме вещей, украденных Карамбой в разное
время и сданных Батону на "комиссию", была обнаружена металлическая
коробочка из-под медицинского шприца, доверху заполненная золотым песком.
Когда ее вытащили из вентиляционной трубы и показали Батону, тот охнул и
схватился за сердце: сидеть за "шмотки" куда ни шло, но за "рыжевье" - врагу
не пожелаешь... И Красильников вьюном вертелся на допросах: бил себя в
грудь, рвал рубаху, божился, крестился, плакал - утверждал, что золото
принадлежало Карамбе.
- ...Гражданин начальник! Не мое это, не мое! - хлюпал носом. - Де-еток
не губи-те-е...