"Виталий Гладкий. Архивных сведений не имеется" - читать интересную книгу автора - Давай. Буду рад.
- Будешь... Погоди... В Магадане штормило. Злой промозглый ветер врывался в бухту и волнами накатывался на берег. Чертыхаясь и пытаясь поплотнее запахнуть плащ, Савин перебежками от дома к дому наконец добрался до подъезда, где жил старый гравер Журавлев. - Входите... Из милиции? Прошу сюда... - лысый грузный старик провел его в гостиную. - Паша! - позвал жену. - Приготовь чай. И перекусить чего-нибудь, - заметив протестующий жест Савина, улыбнулся, - обед, уж не побрезгуйте. - Так что там у вас, Борис Викторович? - Журавлев задымил "Беломором". - Да понимаете, Григорий Кузьмич, тут такое дело... - принялся объяснять Савин. - Понятно... Паша, дай мне оптику... Посмотрим. У вас фотографии? Это хуже. Впрочем, ладно... Я, вы знаете, сейчас на пенсии, уже не работаю. Выполняю иногда заказы, в частном порядке. Не ради денег - руки к работе сами тянутся. Сорок лет просидел с резцом - это немало. И тридцать - на Севере. Вот дочь зовет к себе в Ленинград, а я не могу. Прикипел душой к Магадану - и все тут... Ну-ка взглянем... Журавлев долго всматривался в фотографии, недовольно хмуря кустистые брови. Наконец отложил лупу и задумался, поглаживая длинными пальцами гладко выбритые щеки. - М-да... Талант... - еще раз просмотрел фотографии и протянул их Савину. - Редкий талант. И почерк своеобразный. Но сказать определенно кто - не могу... - Кх, кх... И все-таки, думаю, что это кто-то из троих... Григориади, Лоскутов, Меерзон. Больше некому. Старая гвардия. Из молодых, возможно, Пасечник... Впрочем, нет! Не та школа. Так красиво сейчас не работают. Что поделаешь - план, деньги, давай-давай, жми... Машинка под рукой, включил - вжик, вжик - готово. А здесь сработано резцом, да не простым, алмазным, с подчисткой. Каждый штрих выверен... В тот же день, вечерним рейсом, Савин вылетел в Москву. 11 Огонь в очаге разгорался: в избушке было жарко и дверь отворили. Снаружи по-весеннему ярко сияло солнце, кое-где пробивалась первая зелень, а в избушке царил полумрак. Связанный по рукам и ногам, до пояса оголенный, граф Воронцов-Вельяминов лежал на полатях. У стола сидели Кукольников и Деревянов, а Христоня то и дело подбрасывал в очаг сухие поленья. Не успел уйти Владимир с добытым золотом, нашел все-таки его тайник Кукольников. Граф сговорился с обоими якутами бежать как только сойдет снег, чтобы скрыть следы, но жандармский ротмистр не дремал и, устроив засаду в скалах, выследил всех троих. - Как же так, господин подполковник, вы нас столько за нос водили? Где же ваша дворянская совесть? Разве делиться с ближним не одна из христианских заповедей? - Кукольников небрежно похлопал ладонью по мешку с золотом, |
|
|