"Виталий Гладкий. Меченые злом" - читать интересную книгу автора

дико вскрикнул - видимо, раненный, от боли - и вслед за этим обе компании
начали беспорядочную стрельбу с пистолетов.
Обомлевший Саюшкин увидел, что к "фольксвагену" заячьим скоком бежит
парень с чемоданчиком в руках. На какое-то мгновение их взгляды встретились
и Лехе показалось, что бык испугался больше, чем он. Парень открыл рот,
намереваясь что-то сказать или крикнуть. Но тут пуля снесла ему полчерепа, и
он упал прямо на Саюшкина, придавив вора своим массивным телом.
Стрельба затихла так же внезапно, как и началась. Завершающим аккордом
этой кровавой вакханалии стал взрыв гранаты; по "фольксвагену" ударил град
осколков - и наступила мертвая тишина.
Едва не задохнувшийся Леха наконец сбросил с себя неимоверно тяжелое
тело мертвого парня и осмотрелся, не вставая с земли. Вокруг клумбы лежали
убитые, а "девятку" заволокло черным дымом, сквозь который пробивались
оранжевые языки пламени.
Сейчас рванет, подумал Саюшкин - огонь подбирался к бензобаку. И только
теперь он почувствовал, как ожили его окостеневшие ноги, и кровь с бешеной
скоростью хлынула по жилам, словно где-то внутри прорвалась плотина.
Бежать!!! Немедленно бежать! Куда угодно, лишь бы подальше от этого
страшного места.
Уже подхватываясь на ноги, Леха краем глаза заметил чемоданчик, который
мертвец так и не выпустил из рук. Воровской инстинкт сработал помимо воли.
Разжав пальцы убитого, Саюшкин поднял кейс, оказавшийся очень тяжелым, и
рванул, пригибаясь, к заветному пролому в заборе...
Опомнился он только на берегу пруда, примыкающему к парковой зоне.
Забившись в кусты, Леха отдышался, опасливо прислушиваясь и всматриваясь в
сгущающиеся сумерки. Но вокруг царила умиротворенная тишина, нарушаемая лишь
порывами ветра, срывающего с деревьев уже начавшую желтеть листву.
Саюшкин понимал, что нужно убираться как можно скорее и подальше от
места разборки, - вот-вот в парк должна была пожаловать милиция, которая
немедля начнет прочесывать окрестности, - но бес любопытства так и шпынял
под ребра, когда взгляд вора останавливался на своей ноше.
Интересно, что там внутри? Вдруг чемоданчик набит под завязку
"зеленью"? Вес у него был весьма солидный. Неужто сбылась его детская
мечта?! От этой мысли Лехе сразу стало до дрожи зябко, несмотря на пот,
заливающий глаза.
Саюшкин вырос в семье, где лишняя копейка и не ночевала. Уже в
двенадцать лет, когда Леха окончательно понял, что люди делятся не по
национальностям и цвету кожи, а на бедных и богатых, и проникся пролетарской
ненавистью к последним, ему начал сниться один и тот же сон - с небольшими
вариациями.
Будто он идет по своей окраине и находит саквояж, набитый деньгами.
Сначала это были советские рубли, а затем, после перестройки, и баксы.
Иногда саквояж трансформировался в чемодан или просто пакет, но всегда
купюры начинали расползаться, как муравьи, едва он открывал найденный баул.
Саюшкин гонялся за ними по-собачьи, на четвереньках, хватал и запихивал за
пазуху, однако деньги тут же превращались в труху, и сонный Леха просыпался
в слезах и с томлением в груди.
Неужели сбылось!? Саюшкин помотал головой, словно пытаясь прогнать
наваждение. Вот он сейчас проснется и... Леха зажмурился, а затем снова
посмотрел на свою добычу. Нет, все верно, чемоданчик на месте. Закрытый. И