"Виталий Гладкий. Проклятие магистра" - читать интересную книгу автора

Это тоже спальня.
Один из ее углов сплошь занят иконами. Они самых разных размеров - от
крохотных, величиной в половину тетрадного листка, до внушительных, не менее
полуметра высотой, сверкающих позолотой дорогих окладов. Там же тлеет
вычурная серебряная лампадка.
Трепетные блики скользят по мрачным изображениям святых, и кажется,
что они беседуют друг с другом неслышным для человеческого уха шепотом,
что они ожили - так мастерски прописаны их лики.
Пришелец испуган.
Какой-то миг он стоит как истукан, не в состоянии оторвать взгляд от
икон. Игра света и тени действует на него угнетающе.
Судя по его поведению, он немного суеверен, хотя картина, неожиданно
открывшаяся его взору, может смутить кого угодно своей таинственной,
поражающей воображение живостью.
Воздух в комнате густой, тяжелый, с непривычным ароматом каких-то трав.
От него становится трудно дышать, и голова начинает слегка кружиться.
Наконец человек стряхивает мимолетное оцепенение. Решительно шагнув
вперед, он включает фонарик.
И в это время раздается скрип кроватной сетки и чей-то сиплый спросонья
голос спрашивает:
- Ада, это ты?
Человек вздрагивает и резко, словно от удара, отшатывается. Фонарик
вываливается из его рук, падает и гаснет.
- Кто... кто там!?
В голосе проскальзывают тревожные нотки; кто-то грузно ворочается на
кровати, затем слышны шлепки босых ног.
Пришелец стоит, как истукан, не в состоянии сдвинуться с места.
Загорается настольная лампа. В ее золотисто-желтом свете возникает
рослая костистая старуха в ночной рубахе до пят, со всклоченными седыми
волосами.
Широко раскрыв глаза, она с испугом всматривается в бледное, как у
мертвеца, лицо пришельца. Ее блеклые губы шевелятся, руки теребят рубаху.
- Владис...? Осподи, это... Капитон!? Не может быть... Ты?! Не может
быть!
Голос старухи крепнет, она уже кричит:
- Диавол, диавол! Прочь, прочь!!!
Она машет руками, словно совершая магические пассы.
Человек наконец обретает способность двигаться. Он срывается с места и
выскакивает сначала в гостиную, сшибая на бегу стул, затем в прихожую.
Щелкает замок, слышен топот ног по лестнице.
Старуха безумными глазами смотрит ему вслед и шепчет:
- Изыди, изыди...
Она оборачивается к иконам, пытается перекреститься, но рука не
повинуется; лицо ее кривит нервный тик, тело бьет крупная дрожь.
Старуха пытается шагнуть вперед... и со слабым вскриком падает на
коврик.


Отступление 1. ГЛОВСК. ЗИМА 1917 ГОДА