"Виталий Гладкий. Обреченный убивать" - читать интересную книгу автора

наметан, ты своих постоянных клиентов наперечет знаешь, всю их подноготную.
Не так? Убеди меня в обратном, если сможешь.
- Не хочу о нем говорить! - окрысился Жорж, потеряв на миг
самообладание. - Не хочу, не буду! И не заставишь.
- Своя рубаха ближе к телу - это мне понятно... Вот что, Жорж: или мы с
тобой здесь, так сказать, не для прессы, побеседуем, или я тебе повесточку в
зубы и в управление. А там официально: вопрос - ответ. С твоей личной
подписью. Устраивает такой вариант?
- Ну и что? Да знаю, на какую статью УК намекаешь. А я ничего не видел,
не знаю, не помню!
- Смел ты, однако... - прищурился я. - Раз ты стал такой непонятливый -
объясню. Расскажешь что-либо интересное для нас или нет - не суть важно.
Додика мы и без тебя вычислим. Но это, видимо, будет уже после того, как до
Додика дойдет слушок о наших с тобой посиделках. А слухи, сам понимаешь,
бывают разные...
- Не просекаю твою мысль...
- Это на тебя и вовсе не похоже. Не строй из себя умственно
недоразвитого. Короче: кто такой Додик и где он обретается? И учти, Жорж,
времени у меня в обрез.
- Нет покоя честному человеку в этой стране... - Сандульский
страдальчески скривился. - Линять нужно отсюда... Да понял я твои намеки,
понял! С какой стороны ни подойди, а я окажусь крайним. Право выбора, так
сказать... Если Додик случаем узнает, что я тут язык распустил, он мне его
вырвет с корнем. И никакая милиция меня не спасет.
- Если узнает... Не волнуйся, Жорж, тайну исповеди я тебе гарантирую.
Даю слово.
- Слово к делу не пришьешь... - Сандульский мрачно, с явным сомнением
посмотрел на меня. - Да и знаю я, в общем, всего ничего...
- А что знаешь, то и выкладывай.
- Опасные это люди, Серега. У Додика такие связи и такие знакомства.
Ого! Большими деньгами ворочает. А эти его мордовороты... Бр-р! - Жоржа
передернуло. - Тут их все стороной обходят, боятся связываться, даже самые
отпетые.
- Фамилия?
- Дергачев... Эдуард Дергачев... Где живет - не знаю. По-моему, на
Лиговке. Извини, за достоверность не поручусь.
- Он сидел?
- Черт его знает. Шарит под делового, но, думаю, это просто поза.
- Почему?
- Те, кто тянули срок, не общаются с ним. Побаиваются, это, конечно,
факт, но и презирают. Сам слышал, как они его в разговоре между собой сявкой
обзывали. Короче, у Додика с ними нейтралитет...
Побеседовав с Сандульским еще минут пять, я поспешил в управление.
- Серега, женюсь! - встретил меня сияющий Баранкин. - Деваха - во! -
показал большой палец. - Одевается - закачаешься. Вчера с ее стариками
познакомился. Мать - завмаг, папахен - в райисполкоме...
- Будущий зять в милиции, - прервал я его щенячьи восторги. - Все при
дефицитах. Дружная советская семья, в которой полный ажур и благоденствие.
Поздравляю. Карьера тебе обеспечена. И жратва от пуза.
- Ты... ты что, Серега? Какая тебя муха укусила? Я ведь не на деньгах