"Виталий Гладкий. Обреченный убивать" - читать интересную книгу автора

Телефон зазвонил где-то около трех часов ночи. Я нехотя снял трубку и
тут же, будто мне вогнали гвоздь пониже спины, выметнулся из теплой постели:
Иван Савельевич!
- Она жива?! - заорал я, пытаясь одной рукой натянуть брюки.
- Бу-бу-бу... бу-бу... - отвечала мне телефонная трубка на украинском
языке.
- Еду! Уже еду! - не дослушав следователя, швырнул ее на рычаги.
Жива! Слава тебе, Господи, жива... И это главное. А там... там видно
будет...
Оперативная машина на этот раз прибыла вовремя: когда я, застегивая на
ходу куртку, выскочил из подъезда, желто-голубые "Жигули" уже нетерпеливо
фыркали у тротуара.
"Скорее! Скорее!" - мысленно подгонял я молоденького сержанта-водителя,
хотя тот гнал лихо, с шиком закладывая крутые виражи на поворотах и почти не
сбавляя скорости...
Иван Савельевич непривычно суетлив; завидев меня, он вцепился в мою
руку мертвой хваткой и принялся торопливо объяснять. Я его слушал вполуха,
пожирая глазами дверь гостиной, где неторопливо и обстоятельно работали
эксперты-криминалисты.
- Санкцию! Я требовал санкцию на обыск! - с бешенством, уже не
сдерживая себя, рявкнул я прямо в лицо следователю. - Черт бы вас всех
побрал, законники хреновы! А теперь что? Сосать лапу на нижней полке?
Ищи-свищи ветра в поле? Собирай по крохам то, что можно было взять в
одночасье?
- Моя вина, моя вина... - сокрушенно забормотал сникший Иван
Савельевич.
- А! - махнул я рукой. - Моя - твоя, ваша - наша... Разве в этом суть?
Нас, как пацанов, в лапти обули. Стыдоба...
Я едва не вбежал в гостиную.
- Э-эй, Серега, поосторожней! Ходи слева...
Это эксперт-криминалист Кир Кирыч, или Кирилл Кириллович по фамилии
Савченко, мой приятель.
- Привет, Кир... - не глядя на него, на ходу бросаю я, забираю влево и
прохожу вдоль стены к дивану, где лежит, закрыв глаза, Тина Павловна.
Рядом у ее изголовья сидит врач опергруппы, недавний выпускник
мединститута, худой и длинноносый Савельев в темных очках - хиппует, салага,
шарит под какую-то знаменитость. Он спит, откинувшись на спинку кресла и
чуть приоткрыв рот.
Я не могу удержаться и сильно щелкаю пальцами у самого уха врача.
- А! Что?! - вскидывается Савельев, пытаясь выбраться из
удушающе-мягких объятий глубокого арабского кресла.
Я помогаю ему встать. Савельев наконец приходит в себя, привычным
жестом поправляет очки и изрекает:
- Придурок...
- А меня зовут Сергей, - церемонно жму ему руку. - Рад был
познакомиться.
- Иди ты...
- Не могу - служба. Ладно, будет... - суровею я. - Рассказывай, Миша, -
отвожу его в сторону.
Он еще злится, но мой серьезный вид не располагает к конфронтации.