"Виталий Гладкий. Мертвая хватка" - читать интересную книгу автора

шагов и принялся расстегивать брюки. Мы с Акулой, который под действием
наркотика настолько оживился, что даже смог без посторонней помощи сесть,
посмеиваясь, смотрели на его манипуляции. Он притопывал, подвывал, закатывал
под лоб глаза и безбожно ругался, пытаясь непослушными паль-цами облегчить
свою мятежную душу, за ночь опустившуюся на уровень мочевого пузыря.
- О-о-о.. Слава Аллаху...
- Что с ним делать? - спросил я больше себя, нежели Акулу.
- Воткни ему пять кубиков ПА-2 за пять приемов - и дело с концом.
ПА-2, или первантин, недавнее изобретение отдела спецтехники, смесь
сильного стимулятора первитина, в свое время входившего в аптечку офицеров
ВВС США и английской разведки, и одного из препаратов для анестезии.
Три-пять инъекций - и человек становится "зомби", готовым исполнять любые
приказы, даже броситься вниз головой с небоскреба, совершенно не задумываясь
о последствиях. К несчастью, возврат этого подопытного кролика в
первоначальное состояние возможен только после длительного лечения в
психушке. И то не всегда.
- Не будь таким извергом. - Я криво ухмыльнулся.
Да, этот турок стал для нас большой проблемой. Просто ликвидировать его
рука не поднималась. А держать при себе было очень опасно.
- У тебя есть другое предложение?
- Давай сначала побеседуем с ним.
- Зачем?
- Ну хотя бы ради любопытства.
- Турок, он и есть турок... - пробурчал Акула.
- Не скажи. Ты много видел турок, разгуливающих с пистолетом в кармане?
Притом армейской модели.
- И то правда.
- Эй, ты, чучело гороховое! - позвал я справившего нужду пленника. -
Поди сюда.
Тот покорно подошел к машине и протянул руки, которые я тут же
связал, - береженого Бог бережет.
- Садись. - Я показал на траву. - Будем совет держать.
Турок сел, по-восточному скрестив ноги, и подобострастно посмотрел
снизу вверх тоскливым собачьим взглядом. Однако, как ни странно, в его
глазах я почему-то не заметил страха. А он там должен был присутствовать,
ведь не каждый день обычному гражданину, пусть и турецкоподданному,
приходится заглядывать за грань, отделяющую мир живых от мира мертвых.
Пленник вовсе не смахивал на лоха или недоумка и должен был понимать, с
кем имеет дело, - мы с Акулой не были похожи на коммивояжеров или, в крайнем
случае, на путешествующих прожигателей жизни. И тем не менее турок оставался
на удивление спокойным и сосредоточенным, хотя и пытался изобразить
состояние подавленности и покорности, как у людей, захваченных террористами.
- Ты кто? - не стал я мудрствовать лукаво и спросил, словно гвоздь
вколотил.
- Хафыз Нихад...
- Где работаешь?
Я спрашивал по-турецки, хотя и дураку было ясно, что я иностранец. К
тому же мой турецкий оставлял желать лучшего. Впрочем, я и не думал
изображать из себя стамбульского гостя.
- Дайте попить. Во рту пересохло... - попросил турок вместо того, чтобы