"Виталий Гладкий. Легионер" - читать интересную книгу автора

лишь на один, да и тот под вторым номером. Видимо, с первым как-то не
сложилось. Может, кирпича или цемента на новостройку не хватило.
А возможно, деньги, отпущенные на 1-й Коммунистический, рассовали по
карманам ушлые партайгеноссе, обладавшие удивительным даром легко и
непринужденно прибирать к своим рукам все, что плохо лежит. Что они и
продемонстрировали в полной мере, когда пришла перестройка, а затем и
уродливое подобие демократии.
Что касается названия "Староконюшенный", то оно осталось со времен
войны 1812 года. (Это когда мсье Буонапарте схлопотал по мордам от русского
мужика). Тогда в городе, который был уездным, столовался эскадрон (а может,
два или три) бравых гусар. Они оставили после себя не только разбитые
девичьи сердца, но и казарму с конюшнями.
Впоследствии (еще при царе; правда, неизвестно каком) конюшни снесли,
построив на этом месте лабаз и несколько трехэтажных домов, но память о них
оставили, назвав переулок Староконюшенным. Да и как не оставить - с той
героической поры парней из уездного городка большей частью брали в гвардию,
а уже при советской власти - в кремлевский полк, где требуются бравые,
высокие красавцы.
Низкий поклон и благодарность кутилам и бабникам в гусарских ментиках
от потомков за то, что они облагородили купеческую и мещанскую кровь уездных
жителей...
Рей сокрушенно вздохнул - вчера он, как обычно, решил почитать на сон
грядущий, да так и уснул одетым при включенном освещении. А вот и книга
валяется на полу - некая Дарья Топоркова нафигачила очередной опус, кажется,
пятидесятый по счету. Дамочка явно страдала литературным поносом.
Книги Рей не приобретал, он подбирал их, где придется, чаще всего у
знакомых и приятелей. Еще чего, тратить деньги на макулатуру...
Но читать любил. Страсть к чтению у него образовалась в глубоком
детстве, с шести годков, да так и прошагала с ним по жизни двадцать семь
лет. То есть, в данный момент Рею стукнуло тридцать три года - возраст
Иисуса Христа, возраст начала великих свершений. Или конца бренной жизни -
это как посмотреть.
А с жизнью у Рея была большие проблемы - ни работы, ни средств к
существованию, ни желания их зарабатывать. Хорошо хоть крыша над головой
имелась.
Правда, за комнату Рей не платил года два, но в коммуналке проживали
почти все такие же непатриотично настроенные граждане, как и он, и
руководство местного ЖЭУ, отчаявшись сражаться с буйным племенем
староконюшенцев, до поры до времени махнуло на них рукой.
Кряхтя, как столетний старец, Рей поднялся и, прихватив по дороге
полотенце, поплелся в душевую. Увы, ему не повезло. Возле душа образовалась
очередь из двух человек. Третий находился внутри. Похоже, он пребывал там
уже достаточно долго, потому что мини-очередь возмущенно роптала.
- Вот зараза! Скоки мона там билимбасить!? - негодующе брюзжала толстая
усатая старуха по фамилии Закошанская.
Ее фамилию Рей, несмотря на то, что прожил в коммуналке больше трех
лет, узнал случайно - когда его вызвали в ЖЭУ, чтобы продемонстрировать
список должников по квартплате. Соседи кликали старуху Филипповна. Это в ее
присутствии. АА за глаза зловредную старушенцию называли Чучареллой.
Откуда пошло это прозвище, не знал никто. Даже сосед Закошанской, дед