"Анатолий Гладилин. Жулики, добро пожаловать во Францию!" - читать интересную книгу автора

кабинете французской директрисы сидят рядышком корреспондент "Свободы" и
корреспондент "Правды" и плечом к плечу, как 28 героев-панфиловцев, защищают
честь своих дочерей.
- Да вы знаете, кто такой Гладилин? Он же гордость русской литературы,
он же друг академика Сахарова!..
...Я мысленно пытался себя ущипнуть: слышать такой панегирик в свой
адрес от корреспондента "Правды"! Однако директриса этих тонкостей не секла.
Разумеется, если бы речь шла о советских девочках, она бы пикнуть на них не
посмела. Но нет великого Советского Союза, теперь Россия - какая-то страна
Третьего мира. И доводы Володи отскакивали от директрисы, как от стенки. По
ее лицу было видно, что она проверяет политкорректность своего решения:
"Французов обвинять нельзя, в нашем районе живет непростая публика, у
родителей могут быть связи в министерстве. Арабов? Меня саму обвинят в
расизме. Эту черненькую? Да упаси Бог! Ясное дело, что украли иностранцы из
этой русской бангладеш"...
- Ну зачем моей Насте чужие деньги? - продолжал наступать Володя. - У
нее всегда при себе кредитная карточка. Вот, посмотрите. Может снять деньги
в любом автомате.
Как об стенку. А я мысленно присвистнул: ого, кредитная карточка у
школьницы, так вот куда ушли деньги партии! И решил, что мне пора встревать.
Я заговорил о Магде. Знает ли мадам, что эта девочка терроризирует всю
школу? И если знает, то почему не обращается в полицию?
Директриса мигом преобразилась и с гордостью произнесла:
- С Магдой я сама разберусь, а полиция в мой колледж не войдет никогда!
Володя незаметно толкнул меня локтем: дескать, не по делу выступаешь. Я
переменил тему. Знает ли мадам, кто сидит перед ней? Кандидатура на пост
корреспондента "Правды" в Париже всегда утверждалась на секретариате ЦК
КПСС. ЦК компартии оказало товарищу Володе доверие, а мадам подозревает его
дочь... Между прочим, у "Правды" до сих пор тесные взаимоотношения с вашей
"Юманите".
Тут впервые на лице мадам промелькнула тревога. Я, как корреспондент
американского империализма, был ей совершенно не опасен. Да напиши я хоть в
"Нью-Йорк-Таймс", - для французской директрисы это выигрышные очки. А вот
критика слева, несколько строк в коммунистической "Юманите", могли ей стоить
поста. И мадам начала сдавать позиции.
Покинув лицей, мы усталые, но довольные зашли в ближайшее кафе.
"Сволочная тетка, - сказал Володя. - Хоть она и обещала, но ждать от нее
можно любой пакости. На всякий случай, по старой гэбэшной привычке, - он
указал на торчащий из кармана колпак авторучки, - я записал нашу беседу на
магнитофончик. Мало ли чего"...
"А ведь, в принципе, их неплохо обучали", - подумал я.
Через несколько лет полиция вошла и в этот колледж, и во все колледжи и
лицеи Франции. Вошла потому, что учителя сами устраивали забастовки и
требовали вмешательства полиции. Ведь вся французская пресса забила тревогу:
в школах процветает рэкет, учеников поджидают на выходе, грабят и избивают.
Избивают даже учителей за плохие отметки. Кто избивает, кто грабит? Об этом
газеты не писали. Думаю, даже в полиции не осмеливались бы вести такую
статистику. Политнекорректно.

* * *