"Анатолий Гладилин. Прогноз на завтра (Повесть)" - читать интересную книгу автора

И он успокоился. Больше я его не интересовал. Но Поладьева меня спрашивала
с пристрастием. Гоняла, как студента на экзамене.
А ведь я сидел перед людьми, фамилии которых обычно произносятся шепотом.
Я по их книжкам самообразованием на Севере занимался. А теперь я с ними
как-никак коллега.
Или калека?
Во всяком случае, перед единственным зрителем, институтской красоткой
Ниночкой, которая в углу притаилась - расчеты какие-то делала, - Поладьева
меня представляла именно калекой, дефективным. И хоть Ниночка глаз не
подымала, но я знал, что сегодня же, в буфете, я буду обрисован
соответствующе.
Пожилые женщины смотрят на девушек, как ушедшие из спорта мастера на
нынешних рекордсменок. Сравнивают: дескать, сама я бегала хуже или лучше?
И хоть девушка рядовая лаборантка, но, если она показывает "лучшие
секунды", пожилая женщина - пусть она профессор, заслуженный деятель, за
границу как на дачу ездит - завидует, хоть скрывает это чувство, но
завидует ей. И, конечно, не упускает возможности взять реванш в другой
области человеческих отношений.
***
Она все наседала.
- Но по численному прогнозу этого не видно?
(Не поленилась, посмотрела. А ты хотел ее взять голыми руками.) Я старался
отвечать как можно спокойнее. Мне казалось, что вот-вот наш диалог пойдет
по принципу "сам дурак".
- Максимум в 26-м году?
- Шесть градусов.
Вкрадчиво, даже ласково:
- А вы даете семь?
- Даю семь.
- Может, семь с половиной?
- Если хотите, и десять будет.
Это я дал маху.
Никогда не думал, что Поладьева так смеется. Она сразу помолодела лет на
двадцать. Да, лет двадцать назад она была ничего. И Харламов оторвался от
бумаг, и у него поплыло лицо, еле он сдерживался. И даже Ниночка изволила
улыбнуться.
Поладьева резко оборвала смех, словно щелкнула выключателем.
- Вадим Павлович, думаю, что в словах Мартынова есть резон. Если поднести
к градуснику паяльную лампу, он и не десять - пятьдесят градусов покажет.
Только непонятно, сам Мартынов будет с лампой по городу бегать или друзей
позовет?
И еще жестче:
- Давно я так не смеялась. Мартынов человек способный. Если ему в сатиру и
юмор податься? Например, на радио, в "Доброе утро"?
И с некоторой грустью:
- Но у нас другое учреждение. И главное, мало свободного времени. А не
стоит ли дирекции предложить Мартынову всерьез задуматься над его
призванием? Вдруг он опять ошибается? Опять не ту работу выбрал?
Все про меня раскопала.