"Марк Гиршин. Дневник простака: Случай в гостинице на 44-й улице " - читать интересную книгу автора

Вот уже две недели, как в Америке, а только сегодня начал эти записи.
Пока купил толстую тетрадь, пока захотелось поговорить с кем-нибудь,
обменяться впечатлениями, а не с кем. Тогда и подумал о дневнике. Нас,
эмигрантов из Союза, поселили в разных местах, и в моей гостинице оказалась
только парикмахерша Рита, но она целыми днями где-то пропадает. И
приходиться разговаривать с самим собой.
Сегодня, когда я возвращался из музея, какой-то агент вручил мне
рекламную карточку. На ней фото: на высоких стульчиках сидят три девы, руки,
как по команде, на длинных ногах. Дома, сбросив промокшую от пота рубашку, я
стал переводить. Выяснилось, что агент предлагает солнечные комнаты с
"эвкалиптовой ингаляцией" и ужин в "тигровом логове". А при чем тут девы?
Это мое первое знакомства с американской рекламой. Уже вечер, семь
часов, окна верхних этажей двенадцатиэтажного колодца косо освещены закатным
солнцем, а мой номер в самом низу колодца, на двенадцатом этаже, если
считать сверху вниз, а ведь так только и нужно считать глубину колодца. А на
дне колодца, на асфальтовом пятачке, куда выходит мое окно, зеленоватая
непросохшая лужа, в которой мокнет пачка "Марлборо" и окурки, выброшенные из
окон жильцами верхних этажей.
Хоть бы прохладно было, ведь я рукой могу достать до мокрого дна. А
парит так, что сил нет. Как в джунглях.
Наверное надо поставить число, дневники пишутся с числами. Напишу
по-американски: августа 2-го.

Августа 3-го

Давно ночь, а спать не хочется. С улицы доносится грохот пневмомолотков
и гуд трансформатора, там ломают асфальт, прокладывают какие-то кабели, я
днем видел. К тому же моя комната освещена красным пожарным светом, падающим
из противоположного окна. Зачем они жгут электричество всю ночь? Но писать
при чужом свете оказалось даже удобно. Слепящую лампочку под потолком в
такую душную ночь я бы не выдержал.
Вчера, когда я начал этот дневник, вдруг позвонила по телефону Рита.
Она спросила, записался ли я уже на курсы английского, и позвала к себе в
гости. Когда я пришел в ее прокуренный номер, Рита стала жаловаться на
головную боль и призналась, что всю ночь проплакала. Я спросил, почему, но
она ничего не сказала. Затем она отвечала на телефонные звонки, и мы почти
не могли разговаривать. Но она меня не отпускала и, закрывая ладонью трубку,
говорила: "Алик, ну что вы убегаете? Посидите еще немного, я же вас прошу!"
Но после того, как звонки прекратились, Рита стала умышленно зевать и
вдруг спросила, не обижусь ли я, если она приляжет, ей очень хочется спать.
Я так и не понял, зачем она меня позвала к себе, а затем так бесцеремонно
выпроводила.
Скорее всего, она и забрала мой справочник. Мне его дали в эмигрантской
газете "Новая речь", куда я отнес свои рассказы, и я имел неосторожность
оставить его с портфелем у Риты, когда она попросила сбегать вниз купить ей
в автомате сигареты. А дома я обнаружил отсутствие справочника. Выходило,
сигареты она придумала, чтобы порыться в моем портфеле. Справочника мне не
жаль, там только объявления религиозных организаций, мне они ни к чему,
просто неприятно чувствовать себя обманутым. Календарь там тоже был.
Рита сказала, что наша организация, которая перевозит советских евреев