"Яна Джин. Неизбежное " - читать интересную книгу автора

проткнет и выколет его, что из людей
хотя б один заставит обронить
слезинку или схоронить
ее за веками... Итак, такое - лучше,
поскольку мертвецом тебе при случае
возможно притвориться;
из сосуда,
налитого пульсирующей болью,
ты сможешь превратиться в груду
гранита серого, которую ты волен
вообразить как статую в бесцветном поле,
как памятник себе, -
и никакие голоса
уже не вынудят тебя скосить глаза.

(Пер. Н. Джин)

ПОДРАЖАНИЕ ЧЕХОВУ

Минувшей ночью мне приснился русский фильм
о дачной жизни в девятнадцатом столетьи.
В нем - платья белые, и кружева, и свет мерцающий,
и чайки, слезы тихие, клубничное варенье -
и утонченное высокомерье растеклось
в какой-то смешанности тайной; или - в нежной страсти...
Причем, о смешанности и о страсти тайной
приходит мысль не раньше, чем увидишь -
как в белом женщины, уединившись в спальнях,
расчесывают волосы себе...
Потом ладонями поглаживают груди...
И бедра с внутренней и внешней стороны...
Себе опять же... И постанывают глухо, -
гораздо тише, чем вполголоса...
В то время, как мужчины на лужайке
толкуют об утраченной любви;
или о той, что не сложилась...
Еще они, мужчины на лужайке,
так любят думать об осеннем листопаде...
Но счастливы они, увы, не раньше,
чем их негромкий, как резина, разговор
прервет служанка приглашением на чай...

(Пер. Н. Джин)

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Моей бабушке Гуло Баазовой

Все покосилось.
Дом, где родилась ты,