"Искандер Гилязов. Легион 'Идель-Урал' " - читать интересную книгу автора

проявляло большую осторожность, открыто дистанцируясь от туранистских
лидеров. Да, руководство германской дипломатии все-таки явно заблуждалось в
оценке потенциала пантуранистского движения в Турции, которое скорее
сводилось к деятельности пусть авторитетных, но все же отдельных политиков.
Одним из таких политиков являлся Нури Киллигиль, или, как его чаще называют,
Нури-паша, брат Энвера-паши.
Его личность, можно сказать, заинтриговала германский МИД уже в первые
дни войны с СССР, ибо последний практически сразу же заявил о своей
озабоченности судьбами тюркских народов. Он выразил желание отправиться в
Берлин, чтобы консультировать германское правительство по тюркскому вопросу.
Кстати говоря, такое же желание высказал и Ахмед-Заки Валиди, подавший в
июле 1941 г. заявление о выдаче ему германской визы, но ему было в том
отказано[24]. Но Нури-паша с подобным заявлением имел успех и в сентябре
месяце прибыл в Берлин. Тогда брату Энвера-паши было за 50 лет, он считался
в Турции преуспевающим фабрикантом. 11, 19 и 25 сентября он провел
обстоятельные переговоры с государственным секретарем МИД Эрнстом Верманном,
после которых Верманн составил очень подробный отчет об их ходе и
содержании. Этот отчет в полной мере отражает мнения, которые господствовали
в Германии по отношению к пантуранизму, поэтому взглянем на него
повнимательнее[25].
Пантуранистское движение имело целью создание самостоятельных
государственных образований тюркских народов. Несмотря на то что оно
предполагало известное изменение ныне существующих границ, Турция не будет
аннексировать их территорию, а окажет лишь политическую поддержку. Речь при
этом в первую очередь шла об Азербайджане и Северном Кавказе, затем о Крыме
и Поволжье-Приуралье, и лишь затем о Туркестане (Средней Азии). Причем
Нури-паша заверял германский МИД, что официальное турецкое правительство
придерживается концепции Ататюрка о чисто национальном государстве лишь из
практических соображений, что это лишь политика целесообразности, в основе
которой лежит страх перед Советским Союзом. Теперь же, когда Германия
успешно ведет войну с Советским Союзом, этот страх более не имеет оснований.
Но Нури-паша сразу же хотел успокоить германское руководство: турецкие
амбиции, по его мнению, никакого территориального характера не носили.
Во время переговоров Нури-паша обратился к Германии с рядом конкретных
предложений:
1. Необходимо отделить всех тюркских и мусульманских военнопленных из
числа всех советских военнопленных и создать для них особый лагерь, подобно
тому, который существовал в годы Первой мировой войны в Вюнсдорфе неподалеку
от Берлина (о лагере см. ниже)[26]. Затем предлагалось проверить, насколько
возможно использование этих военнопленных в качестве боевых отрядов
пантуранистского движения.
2. Управление тюркскими и мусульманскими народами на занятых Германией
территориях должно быть сосредоточено в руках самих тюрок - это было,
пожалуй, пожелание на перспективу.
3. Нури-паша сам хотел играть заметную роль в туранистском движении, он
был готов переехать в Германию, чтобы заняться организацией работы с
тюркскими военнопленными. В дальнейшем он полагал возможным создание в
Берлине Туранского пропагандистского центра со своим участием.
В конце своего отчета Верманн подчеркнул, что Нури-паша уезжает из
Берлина несколько разочарованным, ибо здесь его встречали не с