"Елена Гилярова. Учитель с царским именем (Ретро-роман. Окончание) ("Дружба народов" № 10 2002)" - читать интересную книгу автора

удастся мат, как вы это называете. Был уже мат 1-го марта, и что? И
совершили это люди высокой души, а у вас - грязные деньги, темные игры.
Нет. Бросайте все и уезжайте.
Я этого требую.
- Да кто вы такой, чтобы что-то от меня требовать? Я - фигура, меня и в
верхах, и во всем мире знают, а ты кто? Не такие мне поперек дороги
пытались встать. Знаешь, где они? То-то. Иди, приятель, своей дорогой и не
лезь в чужие дела. Все. Адью. - Говоря это, он словно невзначай раз и
другой переступил вдоль забора.
- Стоп, - сказал А.П. - о своей игрушке забудь. Давай валяй к своим
головорезам!
Но И.Н. шагнул еще дальше и стал шарить ногой в бурьяне.
А.П. тоже шагнул, - он приблизительно заметил, куда упало оружие, -
двинул наобум ногой и попал по твердому. Он еще раз сильно поддал ногой,
молясь, чтоб не выстрелило, и револьвер выдвинулся из-под лопухов. А.П.,
не спуская глаз с побагровевшего противника, нагнулся и поднял его. И.Н.
метнулся за кусты.
- Иди, иди, я в безоружных не стреляю, - презрительно сказал учитель.
С отяжелевшим карманом он направился к дому.
Но в дом он зашел только для того, чтобы переодеться и предупредить
М.Н., что скорее всего переночует у Павла, после десяти пусть его не ждут,
запирают калитку.
Он вышел на Елоховскую, увидел подходившую конку и решил доехать до
центра на ней. Как барин. Он чувствовал, что схватка здорово вымотала его,
что пешком он не дойдет.
Конка ползла невыносимо долго. Проехав сколько возможно, он спрыгнул и
уже в сумерках постучался к Корзину. Он решил сначала попытаться
поговорить с Гришей и Эсфирью. Он не сомневался, что они близко знали
Никанорыча, и было еще неизвестно, как отнесутся к его сообщению. На душе
у него было нехорошо.
А.П. долго стучался в наружную дверь, стук глохнул в сенцах, и ему
казалось, что в доме его не слышно. Он дважды отходил в сторону посмотреть
на окна - свет слабо горел, значит, хозяева были дома. Наконец,
зашелестели шаги и дверь открыла Эсфирь Давыдовна, дохнув на пришедшего с
улицы крепким водочным духом.
- Я на минутку, - волнуясь сказал учитель. - Мне надо поговорить.
- А Гриша спит, - тяжелым языком сказала женщина, которая, видимо, тоже
перед этим дремала.
- Пусть спит. Я к вам, - был настойчив А.П.
- Проходите, - она пошла впереди темными сенцами, спотыкаясь о какие-то
ведра.
В мастерской было пусто, еле светила керосиновая лампа с прикрученным
фитилем, Корзин спал в старом кресле возле неприбранного стола.
- Водочки хотите? - спросила Эсфирь.
- Пожалуй, хочу, - с готовностью откликнулся А.П. Надо было снять
напряжение.
Эсфирь налила ему стопку, слегка перелив, положила на блюдце ломтик
полузасохшего черного хлеба, сверху кусок селедки с кружочком лука. Налила
и себе и, неверной рукой наклоняя стопку, чокнулась с гостем.
Прожевывая закуску, А.П. поднялся и приблизился к стене, где раньше