"Уильям Гибсон. Мона Лиза Овердрайв" - читать интересную книгу автора

раскинутые крылья, должно быть, регулировали температуру воды. Воздух был
теплым и неподвижным, и ей на мгновение показалось, что комнату, как
болезненный, мучительный туман, заполнило присутствие матери.
В дверях кашлянул Петал.
Ну как, все в порядке? приговаривал он, возясь с ее багажом. Еще
не проголодалась? Нет? Тогда я тебя оставлю, располагайся... Он
расставил ее багаж возле гигантской кровати. Если тебе захочется есть,
позвони. Он указал на причудливый антикварный телефон с мембранами в
виде медных свитков на причудливо изогнутой трубке из слоновой кости.
Просто подними трубку, не нужно даже набирать. Завтрак, когда захочешь.
Спроси кого-нибудь, тебе покажут, где столовая. Там ты сможешь
ongm`jnlhr|q с Суэйном...
Появление англичанина развеяло наваждение. Когда, пожелав девочке доброй
ночи, он закрыл за собой дверь, Кумико попыталась ощутить присутствие
матери вновь, но ничего не вышло.
Еще долго она стояла у ванны, поглаживая холодный гладкий металл
лебединой шеи.

ГЛАВА 2
МАЛЫШ АФРИКА

Малыш Африка вкатил на Собачью Пустошь в последний день ноября. За рулем
его навороченного доджа восседала белая девушка по имени Черри
Честерфилд.
Слик Генри и Пташка как раз демонтировали циркульную пилу, служившую
левой рукой Судье. Латаная-перелатаная подушка ховера Малыша то и дело
взметывала фонтанчики ржавой воды, лужами собиравшейся на горбатой равнине
из прессованной стали.
Первым его засек Пташка. Острые у него, у Пташки, глаза да еще монокуляр
с десятикратным увеличением, болтавшийся на груди среди косточек всякой
мелкой живности и древних крышек от пивных бутылок. Слик оторвал взгляд от
гидравлического запястья и увидел, как Пташка вытянулся во весь свой
двухметровый рост и нацелил свою подзорную трубу куда-то сквозь голые
прутья арматуры, из которых состояла большая часть южной стены Фабрики.
Худ был Пташка невероятно, скелет скелетом; залаченные крылья его русых
волос, почему он и заработал такое прозвище, резко выделялись на фоне
бледного неба. Волосы на затылке и висках он сбрил, полоса выбритой кожи
поднималась высоко над ушами. В сочетании с аэродинамическим раздвоенным
хвостом это создавало впечатление, будто на макушке у него сидит
безголовая коричневая чайка.
Ух ты, подал голос Пташка, сукин сын.
Ну что там еще?
Пташку и без того довольно сложно было заставить сосредоточиться, а
работа требовала добавочной пары рук.
Это тот ниггер.
Поднявшись на ноги, Слик вытер руки о джинсы, а Пташка нащупал за ухом
зеленый микрософт Мех-5 , выдернул его из разъема и тут же напрочь забыл
о всех восьми этапах сервокалибровочной процедуры, необходимой для того,
чтобы отодрать пилу Судьи.
Кто за рулем?