"Бретон Ги. Когда любовь была Санколотом ("История любви во Франции" #6) " - читать интересную книгу автора

Эта распутная жизнь, в конце концов, встревожила герцога Орлеанского. В
конце 1767 года он решает женить сына, надеясь, что тот, наконец,
остепенится.
После долгих колебаний герцог остановил свой выбор на белокурой и
прекрасной Луизе-Мари-Аделаиде, дочери графа де Бурбон-Пентьевра, из семьи
графа Тулузского, сына Людовика XIV и госпожи де Монтеспан. Эта юная особа -
ей было всего пятнадцать лет - являлась вместе с братом, принцем де
Ламбалем, наследницей значительного состояния. Женясь на ней, Филипп делал
Орлеанов самой богатой семьей Франции, богаче правящей династии Бурбонов...

***

Свадьба состоялась 5 апреля 1769 года. После пышного обильного ужина
новобрачные начали готовиться к церемонии брачной ночи, которую семья
Орлеанов превратила в экстравагантный спектакль.

Муж госпожи де Ламбаль, фаворит Марии-Антуанетты.
По этому поводу ходили слухи, что Филипп заразил де Ламбаля "галантной
болезнью", желая его смерти, дабы остаться единственным наследником. Принц
действительно умер от дурной болезни, подхваченной от какой-то случайной
проститутки, но Филипп но имеет к этому никакого отношения. Андре Кастело
документально доказал это в своей замечательной работе "Филипп Эгалитэ -
Красный принц"

В тщательно охраняемой прихожей взволнованная Мари-Аделаида надела
ночную рубашку, в другой, также закрытой от посторонних глаз комнате, Филипп
в присутствии короля снял шляпу и шпагу. Первый ритуал был готов...
Когда новобрачные были готовы, они под руки вошли в приготовленную для
них спальню, и двери открыли. В комнату ворвалась толпа гостей, занявшая
места в изножье кровати, чтобы не упустить ни одной подробности того
зрелища, ради которого они и собрались. Священник, подойдя к кровати,
благословил молодую пару и ложе, на котором дрожащая от страха новобрачная
должна была стать женщиной. Потом быстро удалился, делая вид, что не
замечает сальных взглядов присутствующих.
На виду у тридцати насмешливых гостей Марн-Аделаида с помощью двух
фрейлин забралась под одеяло.
В это время Филипп раздевался в соседней комнате. Вскоре он вернулся в
спальню - в носках и ночной рубашке, под которой ничего не было.
Публика, знавшая, что должно произойти, повернулась к нему. Тогда
герцог сбросил на пол ночную рубашку, и каждый из присутствующих смог
убедиться, что, соблюдая обычай, восходивший ко времени царствования Генриха
III, он сбрил с тела все волосы...
Андре Кастело, описавший это событие, добавляет, что "таким образом
принцы крови оказывали уважение супруге, отказываясь ради нее в день свадьбы
от признаков мужественности"...
Получив рубашку из рук Людовика XV, Филипп надел ее и нырнул в кровать,
держа в руке ночной колпак. Сразу после этого граф Парижский и маркиза де
Полиньяк задернули с двух сторон балдахин над ложем. С третьей стороны
занавес на несколько минут был оставлен открытым, чтобы толпа могла видеть
молодую пару, до самого носа натянувшую на себя одеяло. Когда все