"Александр Гейман. Крюшон соло" - читать интересную книгу автора

королевский шпандох затянулся, и сенешалю надоело делать в кустах зарисовки.
Он утомился, прилег в тенечке головой на пенек, выдул фляжку бургундского да
и заснул себе. И если его августейшего сюзерена не отпускал вяз, то сенеша-
ля не менее крепко повязал сон. Поэтому как ни напрягал свою глотку король,
он по-прежнему не мог дозваться изменника-се- нешаля.
Зато произошло другое: вопли короля привлекли внимание бурого медведя,
который лакомился неподалеку малиной. Ему стало любопытно: что это за
додиков принесло к нему в лапы? Медведь пошел на крики и, миновав спящего
сенешаля, направил- ся к вязу, давая о себе знать ласковым ревом. Король
обернул- ся на этот рев, увидал медведя и решил, будто бурый хищник, не
иначе, слопал сенешаля - то-то он и не отвечает! - а те- перь косолапый,
верно, подбирается, чтобы сожрать и его, ко- роля Луи! - и наш добрый король
обделался со страху. Конечно, кто-нибудь другой на его месте рванулся бы
посильней и, наве- ки расставшись со своим застрявшим, скрылся бы в чаще
леса. Но наш храбрый король до того обессилел, что отважно остался у вяза.
А мало кто знает, что все крупные хищники, особенно ме- дведи, большие
любители дерьма, особенно человеческого. У львов, например, рацион на
пятьдесят процентов состоит из не- чистот, а у медведей, особенно
французских, и на все семьде- сят. Вот и этот бурый мишка был сущим
говноедом - он обожал говно даже больше меда, да и вообще нрава был
совершенно до- бродушного. Но наш король не знал об этом, и когда медведь
подошел к нему вплотную, то короля прошиб приступ болезни, медвежьей во всех
смыслах. А косолапый очень обрадовался, обнаружив целую кучу любимого
лакомства и тут же все слопал
- и тут ему прямо в пасть посыпалась новая порция. Медведь решил, что
добрый король нарочно его угощает, и стал ждать добавки и проглотил ее в
один присест, а после даже вылизал королю угощальное место. Косолапому
нетрудно было это сде- лать - ведь зад короля не прикрывали штаны,- они
болтались у него между ног внизу. Потом медведь подождал еще немного - не
будет ли чего на десерт? - но Луи изверг уже все, что на- копил со
вчерашнего ужина. И тогда наш милый бурый мишка встал на задние лапы и с
истинно галльской любезностью обли- зал лицо короля справа, а затем зашел с
другой стороны и вы- лизал лицо короля слева. Нечаянно он зацепил языком
парик и стащил его, а когда из-под парика показалась королевская лы- сина,
то медведь и ее облизал с величайшей признательностью, а потом уже ушел к
себе в лес.
Наш грозный король Луи стоял не в силах поверить в свое чудесное
спасение. "Какой странный медеведь",- размышлял Луи, - "сенешаля сожрал, а
меня пощадил. Интересно, чем это я за- служил его милость?"
Но время шло, и радость короля мало-помалу улетучилась. Хорошо,
сейчас-то он спасся, но что дальше? Откуда ждать подмоги? Ведь сенешаль
мертв - так полагал король - и некому привести людей на выручку. А если его
так и не найдут в этой бескрайней Булонской глухомани? И кроткому королю Луи
до слез стало жаль себя. Он уткнулся лицом в ствол и плакал.
"Вот так и буду стоять тут",- говорил себе храбрый ко- роль,-"подобно
Прометею, прикованному к скале, только к Про- метею летал орел, а ко мне
будет ходить медведь. Но скоро и он перестанет навещать меня, ибо я помру от
голода у этого проклятого вяза, и никто так и не узнает об ужасной трагедии,
разыгравшейся в дебрях Булонского леса. Может быть, потом, когда-нибудь лет
через десять, к этому гадкому дереву придут девушки на свой веселый