"Гюнтер Гейгер. Улица Марата " - читать интересную книгу автора

При этом достоин упоминания тот факт, что русские должны иметь ввиду
значительное падение рождаемости и видный коэффициент умирания. Они
являются, таким образом, сокращающимся, сморщивающимся в человеческом
количестве народом.
Война бушевала вокруг городов и аулов. Для Дудаева и его сторонников не
было пути назад. Царь Борис заклеймил борцов за независимость как бандитов и
уже заочно приговорил к смерти. Он предполагал вести войну до тех пор, пока
предводитель чеченцев не будет захвачен или ликвидирован. Однако это была
лишь мечта Ельцина и вера в свою собственную непогрешимость.
Президентский дворец в Грозном был разбомблен, чеченские бойцы ушли в
горы. Против русских воюют все, даже женщины и дети. По сообщениям прессы,
русские солдаты стреляют в чеченских детей, потому что те бросаются в них
гранатами.
"Чеченцы несут войну в Россию" - твердит официальная пропаганда.
Они взрывают жилые дома, вагоны метро, захватывают заложников.
Чеченцы могли взорвать и мой поезд, на котором я приехал из Вены.
Однако чеченцы пугали меня меньше всего. Я боялся обычных русских бандитов,
о проделках которых мне много рассказывали. Один мой знакомый венский
менеджер рассказывал о своем друге, который был остановлен бандитским
патрулем на дорогах Белоруссии. Он должен был отдать им все деньги, часы,
машину, все, что он имел при себе. Они оставили ему только трусы. Еще я
слышал историю о паре австрийских пенсионеров, которых ограбили в ночном
поезде Москва-Петербург, пшикнув им в лицо аэрозольным газом.
Поэтому я сказал своему попутчику фотографу Вольфу, который любил много
и громко попиздоболить, чтобы на людях он попридержал язык за зубами и не
выдавал в нас европейцев своим пиздежом. По речи нас легко могли засечь
бандюки. Они могли заманить нас в ловушку и там замочить.
Ночью я чувствовал себя неприятно при моих частых посещениях туалета,
вызванных хроническим простатитом. Если бы кто-то захотел ограбить меня и
имел оружие, он мог бы только встать у двери туалета и терпеливо ждать до
тех пор, пока я не пойду побрызгать. Да, что и говорить, он просто мог бы
заколоть меня, как свинью. В одном венском парке один молодой человек был
убит именно таким образом.
Но со мной ничего страшного в России не происходило. Я был принят везде
исключительно любезно. Тем не менее, страх ни на минуту не оставлял меня, и
частые приступы его не давали мне расслабиться и воспринимать окружающее
адекватно. Страх ослабел, пожалуй, лишь к третьей поездке в Россию, так как
в этот раз меня сопровождала переводчица. У меня появился языковой мост,
теперь я мог все понимать, а не только о чем-то приблизительно догадываться.
У нас с переводчицей была особая задача.
Мы намеревались серьезно исследовать культурно-художественные тусовки
Москвы и Петербурга на глубинном, мировоззренческом уровне. Кроме того, до
Вельмы Кишлер я никогда не имел настоящего знатока России из нашей страны у
себя под боком во время путешествия. Она же налаживала культурный хайвэй
между Россией и Австрией.
Еще я боялся радиоактивного заражения. Особенно после общения с мамой
Игоря Трихомонозова, объяснявший этим выпадение из его головы волос уже
полностью к 23 годам. Игорь был в Казахстане при прохождении военной службы,
где неподалеку происходили испытания атомных бомб. И хотя территория
Казахстана составляет 2 млн. кв. км, и он не был в непосредственной